Стивен Миллхаузер - Король среди ветвей

Светает. Не могу написать больше ни слова.

Я улучил несколько минут, чтобы закончить рассказ, начатый в последней моей записи.

Мы вышли из Приюта Освина под свет дня, после чего произошло три события: Изольда удалилась в королевскую опочивальню, стража свела Освина в тюремную башню, а мы — Король, Тристан и я — поднялись по лестницам башни северо-западной в личный покой Короля, и там Тристан поведал нам свою историю.

Он получил послание от Брангейны, известившее его о том, куда Освин пригласил Королеву. Королева Изольда, презиравшая сенешаля и потому никакой опасности не почуявшая, согласилась прогуляться с Освином вглубь стены, где сенешаль обещал показать ей свой тайный приют. Брангейна снабдила Королеву кинжалом, который та спрятала под мантией. Тристан же, слышавший рассказы о Приюте Освина, да и в любом случае полагавший, что сенешаль не самый подходящий для Королевы спутник, вернулся в замок, переодевшись бретонским менестрелем, — тем самым, в шапочке с перьями, что играл перед избранным обществом в ночь, когда я, возвращаясь к себе, нашел у двери моей спальни слугу сенешаля. В ту ночь Тристан, пройдя за белую олениху, углубился в лабиринт, отыскал приют Освина и спрятался на его кровати. В непроглядной комнате, укрытой в недрах стены, он не слышал ничего, даже пения петухов. Внезапный дребезг ключей был для него что звон кузнечного молота, бьющего в наковальню. Занялось пламя свечей. Освин рассказывал Королеве о своем приюте, именуя его садом наслаждений. Он поведал, как золотых дел мастер выковывал лозы и листья, показал, описав их во всех подробностях, несколько бесценных вещиц, как то — серебряную чашу, устланную снутри золотом, медную фигурку, дующую в серебряную трубу, и пенал из моржовой кости, покрытый резным барельефом, которые изображает зверей с человечьими головами. Он предложил ей виноград и вино. Королева пожелала уйти. «Но я еще не показал вам кровать, это работа воистину хитроумная» — сказал Освин. Когда же Королева ответила отказом, он схватил ее за руку и попытался силой подтащить к кровати. В этот миг завеса раздернулась и Тристан выскочил наружу с мечом в руке. Освин в ужасе воззрился на него, потом отпрянул, ударился о столик, свалил бокал с вином и сам повалился на покрытый плитками пол. Мгновение спустя голос Короля прокричал: «Откройте!».

В рассказе этом многое могло бы насторожить Короля — откуда, к примеру, известно было Брангейне, где укрывается изгнанный Тристан, и было ли это известно и Королеве тоже? — однако Король со вниманием выслушал племянника и сердечно его поблагодарил.

На следующее утро Король встретился со своими советниками и главными баронами — мнения их о том, какой кары заслуживает Освин, разделились. Одни настаивали на смерти через повешение, другие требовали ослепить Освина, посмевшего с похотью взирать на Королеву, третьи просили пощадить сенешаля за его долгое и честное служение Короне. В конце концов, Король избрал средний путь: он повелел лишить Освина одного глаза — в наущение второму — и заточить сенешаля в тюремную башню, отдав его обязанности и привилегии помощнику сенешаля Джону де Бомон.

Тристану же Король вознес хвалы как защитнику короны, рыцарю честному и верному.

После Совета, в поздние уже часы утра был устроен в честь возвращения Тристана праздничный пир. В начале пиршества вынесли голову вепря, украшенную красными и зелеными стягами, за нею последовали павлины и ржанки, журавли и молочные поросята, блюда с лебедями, зажаренными прямо в оперении. Груши, медленно поворачиваемые на вертелах над огнем очага, источали сок. Королева сидела по левую руку от Короля, Тристан по правую. Весь двор мог видеть, как Король обращает лицо то к одному, то к другой, как сияют его глаза, какую любовь выражает лицо его.

После полудня Король отказался от охоты, чтобы погулять по своему саду с Королевой и Тристаном. Вслед за тем Тристан играл в опочивальне Короля на арфе, и Король прослезился.

На вечер назначены игры, песни и танцы. Говорят, двое акробатов из Анжу будут танцевать на шарах, жонглируя яблоками.

Король упоенно охотится с утра и до темноты, оставляя Королеву с Тристаном в замке. Более того: он попросил Тристана не спускать с Королевы глаз, оставаться с нею обществе когда это только возможно, хранить и защищать ее, веселить, если она опечалится, читать ей переплетенные в слоновую кость книги из королевского сундука, играть для нее на арфе. Тристан с Королевой много времени проводят наедине.