Андраш Беркеши - Последний порог

Бернат от нечего делать крутил рюмку в руке.

— Выходит, ты считаешь Милана Радовича предателем родины? — спросил он.

— Да, считаю.

— Но ведь он боролся против немцев.

— Боролся? — Генерал с удивлением уставился на журналиста.

— Да, боролся, так как десять дней назад его схватили. При аресте он застрелил нескольких жандармов. — Бернат налил в свою рюмку коньяка, но не выпил. — Профессор Эккер и тебя будет допрашивать по делу Радовича.

Рука генерала задрожала.

— Профессор Эккер? Я тебя не понимаю. Какое отношение он имеет к делу Радовича?

Бернат отпил из рюмки глоток.

— Профессор Эккер — штандартенфюрер СС и полновластный начальник четвертого отдела гестапо. В Будапешт он приехал для выполнения особого задания. Он и схватил Милана Радовича, который сейчас сидит в его тюрьме.

— А тебе об этом откуда известно?

— Известно... Об этом я узнал только сегодня вечером. Профессор Эккер с тридцать первого года сотрудник нацистской секретной службы. Все это я говорю тебе по секрету. Об этом не знают даже в Берлине. Тебе что, плохо? — спросил Бернат, подходя к генералу, по бескровному лицу которого градом катился пот.

— Воды, воды...

Генерал жадно вылил протянутый ему стакан воды и попросил Берната, чтобы тот достал из верхнего ящика письменного стола успокоительное. Проглотив одну таблетку, он устало закрыл глаза и немного посидел, с шумом втягивая в себя воздух.

— Сейчас мне станет лучше. Извини меня...

— Скажи мне, не встречался ли твой Чаба с Радовичем за прошедшие месяцы?

— Я бы об этом знал. Надеюсь, что Чаба пока еще откровенен со мной.

— Тогда причины для особого беспокойства нет. Мой информатор...

— Кто он, Геза?

— Я не могу назвать тебе его имени. Да оно так и лучше, что ты не будешь знать. Короче говоря, мой информатор сказал мне, что Радович за последнее время встречался и беседовал со многими венгерскими политиками и военными. Он встречался и с твоим родственником — я имею в виду несчастного Вальтера. Сейчас Эккер и его люди из кожи лезут вон, чтобы узнать, с кем же именно вел переговоры Радович.

— Значит, Радович жив?

— Пока да.

— Тогда мне нужно немедленно поговорить с Чабой.

— Но только не по телефону. Эккер и его агенты подслушивают твои телефонные разговоры. Мои тоже — ну это само собой разумеется. Господину профессору прекрасно известны наши с тобой политические взгляды. Все это я говорю тебе только для того, чтобы ты подготовил себя к любой неожиданности. Я уже готов к ним.

В этот момент вновь завыли сирены, возвещающие отбой воздушной опасности. Бернат встал:

— Мне пора идти. Разумеется, если тебя пригласят на допрос, я тебе ни слова не говорил об Эккере.

В двадцать третьей палате царило хорошее настроение. Чаба великолепно заштопал нового больного, капитана Бакача. Когда все самое страшное осталось позади, Бакач обрел прежнюю уверенность. Его жена, милая белокурая женщина, уже трижды навещала его. Звали ее Жужикой Тегзе, ее отец служил в управлении медье, где получал такую информацию, что скоро сам возглавил управление. Жужа со слезами на глазах начала благодарить Чабу за операцию, а тот сказал, что благодарить нужно вовсе не его, а доктора Бернат. И Жужика бросилась с благодарностями к Андреа.

— Я так рада, моя дорогая... — говорила Жужика докторше. — Мой Шандор еще не встал на ноги, но он уже настаивает, чтобы я поговорила со своим отцом и упросила взять его на службу в жандармерию.

Чаба, присутствовавший при этом разговоре, подправлял пилочкой ногти и тайком наблюдал за молодой женщиной.

— Ваш Шандор прекрасно понимает, где его место, — сказал он.

— Это точно, — согласилась с ним Андреа. — Он будет очень элегантно выглядеть в мундире жандарма. А вам тоже понравится его наряд?

Жужика засмеялась. Она была счастлива и не заметила, что над ее мужем подсмеивались, хотя охотнее всего и Чаба и Андреа выставили бы из госпиталя и самого капитана, и его супругу.

Однажды вечером, когда Андреа направлялась в лабораторию, во дворе она встретила Шимона Замчека. На коленях у прапорщика лежала открытая книга.

— У вас есть минута времени, доктор? — как-то хитро спросил Замчек.

— Есть даже целых две, генерал Шими, — сказала Андреа, садясь на скамейку рядом с раненым. — Что вы читаете? — Она с любопытством взяла в руку книгу: — Ах, это Достоевский.

— Мне он очень нравится.

Андреа полистала книгу.

— «Преступление и наказание», — прочла она вслух. — Если человек несколько раз подряд повторит этот заголовок, то невольно может подумать, что согласно воле божьей каждое преступление обязательно повлечет за собой наказание. А на самом деле все обстоит несколько иначе. Да, как вы себя чувствуете, мой генерал?