Жан-Кристоф Руфин - Глобалия

— Это трудно пересказать в двух словах. Он долго крутил, но было ясно, что он не особенно горит желанием что-то предпринимать и не знает с какой стороны взяться за дело.

— А что с документами, которые привезла девушка?

Гленну ничего на этот счет не сообщили, так что он до сих пор воображал, что опасные документы находятся у Байкала.

— Я как раз к этому и веду. В самый разгар совета Анрик... Кстати сказать, у него тут бурный роман с моей якобы сестрой, которая мне вовсе не сестра...

— Не тратьте зря время: нам прекрасно известна ваша легенда...

— Так вот, этот Анрик врывается и объявляет, что располагает сверхсекретными сведениями, которые могут в корне изменить ход нашей борьбы.

— Так, так...

— Он достал чемодан, который все время таскает с собой с тех пор, как ему его вернули.

На допросе Тертуллиан подтвердил, что пилот вертолета, присланного Патриком, подменил лежавшие в чемодане документы и только затем передал его мафиози.

— Анрик открыл чемодан, — продолжал Говард, — все ждали, затаив дыхание. И тут он как будто с ума сошел. Стал рыться в бумагах, рычал от злости и кричал: «Кто посмел?! Кто посмел?!» А под конец швырнул чемодан на землю и ушел. Мы подошли посмотреть, что там такое. Собрали разбросанные листы, сложили по порядку...

— Короче, короче, Говард...

— В общем, оказалось, это копия какой-то старой книжонки. Ничего интересного.

Гленн недоверчиво переглянулся с Веласко.

— И это все? — спросил он.

— Да, все. Мы проверили каждую страницу. Никаких зашифрованных сообщений, никаких вложенных документов. Ничего. Описать нельзя, какая тут началась неразбериха! Вы же знаете этих бунтарей, им только дай повод поскандалить. Половина подняла Байкала на смех, говоря, что все это несерьезно, что у него нет никакой программы, что вообще неизвестно, не провокатор ли он. Другие его защищали. Я постарался всех успокоить, уверял, что не все еще потеряно...

— И чем все закончилось?

— Тем, что Байкал встал, взял свою подружку за руку, и ушел, заявив, что им тут больше нечего делать.

— Прекрасно, — с видимым удовлетворением отозвался Гленн.

— Неужели вам все равно? Вся наша программа псу под хвост! Новый Враг опять остался один! И вы говорите, что все прекрасно?

— Ситуация изменилась. Мы собираемся запустить новые программы. Байкал перестал быть для нас приоритетом.

— Неужели нельзя было сказать мне об этом раньше? Получается, я зря рисковал, из кожи вон лез, чтобы спасти положение!

— Вы агент, и ваше дело выполнять задание! — отрезал Гленн.

Сизоэс явно распустил всю эту шатию-братию. С агентами, работающими под прикрытием, всегда так: рано или поздно они воображают себя незаменимыми и начинают хамить.

— Слушаюсь, — простонал Говард, — только, пожалуйста, заберите меня отсюда поскорее. Это очень трудная миссия. Я уже по горло сыт этими бунтарями!

— Ждите дальнейших распоряжений! — прикрикнул на него Гленн. — Нам и так было непросто разработать для вас подходящее прикрытие. На внедрение агента уходит несколько лет. К тому же номер с пропавшим братом, который восемнадцать лет спустя встречает свою якобы сестру, во второй раз уже не пройдет.

— Вас понял, — проворчал Говард, скривившись, — а что мне делать сейчас? Все скоро разбредутся в разные стороны. С кем мне идти?

— Где Байкал?

— Уехал со своей подружкой хоронить Фрезера, того парня, которого я пристрелил.

— На чем?

— На повозке.

— В каком направлении?

— В юго-восточном.

— Спутник его уже локализовал? — спросил Гленн своего заместителя.

— Две лошади, два пассажира, а сзади такой длинный ящик, — уточнил Говард. — Ящик — это гроб.

Веласко связался по внутренней линии с соответствующей службой.

— Они ищут, — сообщил он.

— Хорошо, — подвел итоги Гленн, — Байкалом мы займемся сами. А вы теперь возвращайтесь к сестре и присматривайте потихоньку за этим Анриком.

— Он по уши влюблен, так что вряд ли представляет опасность.

— Это пока, — возразил Гленн, желая показать, что способен предугадывать события. — Но потом они накрутят друг друга, распалятся и снова отправятся воевать.

— У этих болтунов-бунтарей дело никогда не заходит слишком далеко.

Не могло быть и речи о том, чтобы пускаться в долгие препирания с подчиненным такого ранга. Гленн решил, что пора закругляться.

— Удачи, Говард, — произнес он, показывая, что разговор окончен. — И сообщите нам, если будут новости.

Гленн нажал на кнопку, и связь прервалась.