Эйлин Фэйворит - Героини

— Они во Франции.

— Но я не сумасшедшая! — закричала я как ненормальная.

— Лучше скажи мне вот что, Пенни, только честно. Они могут найти в твоей крови следы наркотиков?

— Почем я знаю.

— Ты же говорила, что бросила курить эту дрянь. Ты обещала!

— Знаешь, от пары затяжек травкой еще никто не умирал.

— Так вот оно что! — воскликнула мама. И всплеснула руками — в точности как бабка Энтуистл. — Тогда в том, что ты здесь, виновата ты, а не я!

Сама я была готова растерзать себя за то, что буквально позавчера до одури накурилась с Элби от скуки.

— Беседы со специалистами пойдут тебе на пользу. Мы все только выиграем от этого. Доктор Келлер сказал, здесь замечательные группы.

— Вот именно. Хочешь, чтоб я рассказала доктору Келлеру, что с нами жила госпожа Бовари? А может, про то, как ты влепила мне пощечину?

— Даже не… — Тут мама осеклась и потерла рукой лоб. — Тебе нужно пристанище, Пенни. Пока я не пойму, что делать с Дейрдре.

— Ее-то ты не предашь, верно?

— Я и тебя не предавала! Просто я узнала кое-что. — Она оглянулась на дверь, убедилась, что та плотно закрыта, затем склонилась надо мной и зашептала: — Если я подпишу бумаги и оставлю тебя тут, то смогу забрать домой в любой день. И еще доктор говорит, что если мы откажемся от медицинских услуг, то потеряем страховку.

Страховка мало что для меня значила. И я снова расплакалась — уже от злости.

— Но через две недели в школе начинаются тренировки! Зачем ты меня привезла сюда?..

Я почувствовала, что вспотела. Я не верила, что это происходит со мной. Мама меня бросила! Это настолько не совпадало с моим представлением об устройстве мира, что я впала в шоковое состояние, умолкла и втянула голову в плечи, а горячие слезы продолжали катиться по щекам.

— Шш… — Мама встала и с опаской посмотрела на меня. Возможно, боялась сказать что-то не то. Я жалобно застонала. Слез больше не было. Мама погладила меня по щеке. — Я нашла историю Дейрдре. Сходила в библиотеку прямо с утра, к открытию. Это древнее ирландское предание. Дохристианское.

Мне было приятно узнать, что Конор не сошел со страниц второсортного романа, а явился из народной легенды, причем очень древней.

— Так что же произошло с Дейрдре?

— Доктор может прийти в любую минуту.

— Ну и пусть. Какой он, Конор? Хороший или плохой?

— Очень плохой.

Мне не хотелось в это верить. Мешали чувства, захлестнувшие меня в ту роковую ночь. Больше всего на свете мне хотелось, чтоб он прискакал и увез меня на лошади из этой проклятой больницы — пусть даже в свои древние времена. Что будет с ним, если меня не выпустят?

— А копы все еще ищут его?

Мама покачала головой.

— Они отправились поговорить с твоим парнем. Ну, с Элби. Возможно, он единственная зацепка.

— Ты прекрасно знаешь, что он вовсе не мой парень.

У нас с Элби были своеобразные отношения. Встречаясь где-нибудь в библиотеке или на городской площади, мы полностью игнорировали друг друга.

— Его мамаша — самая настоящая истеричка. Уж она-то всем обо мне расскажет! Соседи будут судачить, пойдут сплетни…

— Сегодня же поговорю с его мамой.

— Очень мило с твоей стороны. — Я скрестила руки на груди. — Ты будешь шляться по соседям, а я торчать здесь, в психушке.

— Да уж, большая радость говорить с этой женщиной!

Мамаша Элби была светской дамой. Гораздо более светской, чем моя бабка, не говоря уж о маме. Впрочем, я понимала, что мама просто пытается отвлечь меня.

— Так что все-таки произошло с Дейрдре?

Дверь скрипнула и приоткрылась, в палату заглянул доктор Келлер.

— К вам можно?

— Доктор… — пробормотала мама, и в голосе ее прозвучало явное облегчение. Да уж, я неплохо научилась заставлять взрослых чувствовать себя неловко. — У вас выдалась нелегкая ночь.

— Ничего страшного, я даже немного вздремнул.

Доктор Келлер подошел к моей кровати. До чего же все-таки отвратительный тип, с кривой подловатой улыбочкой. Он похлопал меня по коленке. Я с отвращением покосилась на волосатые пальцы.

— Мама объяснила тебе, как обстоят дела?

— Меня запрут здесь?

— Надо подождать результаты анализов. А ты пока познакомишься с группой. И очень скоро тебе станет значительно лучше.

— Но через три с половиной недели начинаются занятия в школе! — взвизгнула я.

Я не была прилежной ученицей, всегда чувствовала себя аутсайдером в пансионе, где жили и учились богатые заносчивые девчонки. Но пропускать год ужасно не хотелось.