Тони Моррисон - Песнь Соломона

Пилат кликнула Ребу, и они вдвоем забегали в поисках расчески по дому, но, когда нашли, Агари не удалось расчесать свои свалявшиеся, спутанные волосы.

- Вымой голову, — сказала Реба. — Вымой голову, а мы расчешем тебе волосы, пока они мокрые.

- Если мыть, нужен шампунь. Настоящий шампунь. Я не могу, как мама, мыть голову мылом.

- Пойду достану где-нибудь, — боязливо вызвалась Реба. — Какой шампунь нужно достать?

- А… любой. И масло для волос, слышишь, Реба. Фирмы Познера, и еще… Ладно, этого достаточно! Мама! Ты видела, какое у меня… О бог ты мой. Не удивительно. Не удивительно.

Пилат вытащила ниточку из покрывала на кровати Агари и сунула ее в рот.

— Я согрею воду, — сказала она.

Вернувшись домой, Реба вымыла Агари волосы и осторожно расчесала их щеткой, а потом гребенкой.

- Реба, заплети мне просто две косы. Мне нужно сходить в парикмахерскую. Сегодня же… Да… еще мне из одежды кое-что купить придется. — Стоя у дверцы стенного шкафа, Агарь перебирала одно за другим висящие на плечиках платья. — Господи, что тут творится. Все вверх дном. До чего измялись.

- Вода согрелась. Куда поставить лохань?

- Принеси сюда.

- Ты думаешь, тебе уже можно купаться? — спросила Реба. — Ты же еще не успела выздороветь.

- Помолчи, Реба, — сказала Пилат. — Девочка лучше тебя знает, что ей нужно.

- Но она ведь три дня пролежала в постели.

- Тем более ей следует помыться.

- Я не могу надеть это на себя. Все грязное, измятое, кошмар какой-то, — чуть не плача, возмущалась Агарь.

Реба укоризненно посмотрела на мать:

- Ну что ж, поверим тебе на слово. Я лично не люблю, когда люди после болезни встают, не вылежав, да еще сразу же лезут купаться.

- Помоги мне принести сюда лохань и перестань бурчать.

- Все измято. Ну что я надену?

- Да здесь воды чуть-чуть, еле ноги покроет.

- Вода подымется, когда она туда сядет.

- Где мое желтое платье? То, где пуговицы сверху донизу?

- Да где-то здесь, наверно.

- Найди его и погладь, слышишь? Уверена, что у него кошмарный вид. В этом шкафу у всех вещей вид кошмарный.

Реба отыскала и погладила желтое платье. Пилат помогла Агари вымыться в лохани. И вот, чистая, в наглаженном платье, Агарь встала перед матерью и бабкой и сказала:

— Мне придется купить себе кое-что из одежды. Нужны новые вещи. А это все дрянь.

Пилат и Реба переглянулись.

— А какие тебе нужны вещи? — спросила Пилат.

— Мне нужно абсолютно все, — ответила Агарь, и абсолютно все ей было куплено.

На деньги, вырученные от бриллианта Ребы, были приобретены все атрибуты, которые только могут понадобиться женщине, если допустить, что до этого она ходила голой. Когда Агарь объявила им о своих нуждах, в доме было всего семьдесят пять центов да шесть долларов задолжали клиенты. И двухтысячный бриллиант в два карата перешел в руки закладчика, у которого Реба сперва получила за него тридцать долларов, а затем возвратилась в сопровождении воинственно настроенной Пилат, после чего к этой сумме было добавлено еще сто семьдесят. Агарь сунула в сумочку двести долларов и семьдесят пять центов и отправилась в город, время от времени повторяя шепотом: «Не удивительно».

Она купила эластичный пояс с резинками фирмы «Плэйтекс». Бесцветные миллеровские получулки, трико и две нейлоновые комбинации — белую и розовую, — пару босоножек фирмы «Джойс» и еще пару — «Кон Брио» («Благодарите небо за изящные туфельки фирмы «Джойс»). Унесла в примерочную целую охапку юбок и костюмчик фирмы «Эван-Пайкоун». Агарь расстегнула на желтом платьице все пуговицы сверху донизу, сбросила на пол и стала через голову натягивать юбку. Но юбка не сходилась в талии. Агарь сделала глубочайший вздох, вбирая живот, тянула из всех сил материю, а молния никак не сходилась. Она так разволновалась, так запыхалась, что покрылся испариной лоб. В этот миг она была убеждена, что вся ее жизнь зависит от того, сойдутся ли наконец алюминиевые зубчики молнии. Она сломала ноготь, и от усиленных стараний приблизить краешки разреза друг к другу разболелись подушечки на больших пальцах. Уже не легкая испарина поблескивала на ее лице — она вся взмокла от пота, она задыхалась. Она вот-вот готова была разрыдаться, как вдруг продавщица, слегка отогнув занавеску, заглянула в кабинку и бодро спросила:

— Ну, как у нас дела?

Но, увидев загнанное, злобное лицо Агари, оторопела.

— Ай-ай, что это? — Она взялась за ярлычок, свисавший с талии. — Пятый размер. Что же вы так мучаетесь, вам совсем не надо натягивать на себя эту юбку. Вам нужен… ну, девятый или даже, пожалуй, одиннадцатый размер. Пожалуйста, не примеряйте эту юбку. Я сейчас поищу ваш размер.