Юлия Вертела - Интенсивная терапия

Конечно, неправильно покидать этот мир в душной приемной «Электросети», но это было делом чести. Милая девушка два часа считала мою задолженность по двум квартирам и комнате. Увидев квитанции, я захотела вызвать кого-нибудь на дуэль, чтобы срочно расквитаться с жизнью. Поблизости тряслись одни пенсионеры, и, не найдя достойного противника, я выстрелила себе в глаз адреналином. Божественное дуновение донесло до моего трупа: «Пока не оплатишь киловатты – не сдохнешь». – Какие они все-таки добрые, эти ангелы.

Отвратительна была и моя смерть на лестнице. Представьте: темная-претемная лестница без единой лампочки и по бокам освещенные прямоугольные проемы дверей – соседи проснулись посмотреть, как, не дойдя трех сантиметров до родной квартиры, я свалилась среди плевков и окурков, и над моей раздолбанной башкой светилось прекрасное граффити «все эмо – суки». Наиболее добрые из соседей сожалели, что сплюнули возле моей двери. Но ведь никогда не знаешь, кто упадет на твой плевок или окурок...

Единственный раз мне представилось доблестно погибнуть – это случилось возле памятника воинам-освободителям. В зимнем тулупчике я ковыляла за сибирскими пельменями, когда от внезапного выстрела в спину (читай – от приступа стенокардии) ткнулась лицом в сугроб под трехметровой надписью «1941—1945. Никто не забыт, ничто не забыто». Впитав всем телом боль и славу предков, я покидала эту жизнь почти героем. К сожалению, тот раз был не последним... Заботливые дворники пришли и отодрали мой тулуп от снега и, дав мне крепкого пинка, отправили искать пельмени.

Умирая гораздо чаще Анны Карениной, я умудрилась ни разу не оказаться под поездом, хотя живу рядом с железной дорогой. Рельсы – это отвратительно.

Но более всего мне не хотелось бы, чтобы смерть меня настигла в ванной или в туалете. Представляя свое голое тело в дурацкой позе, я стараюсь реже умываться и чистить зубы, сократить мочеиспускание до нескольких секунд, ну, в общем, не делать ничего такого, что могло бы скомпрометировать в момент ухода... С утра я чисто одеваюсь, причесываюсь и ложусь на диван, красивая, как Клеопатра. Перед смертью я обычно звоню мужу, который говорит мне, что очень занят. И приходится ждать его с работы, чтобы он, как и положено романтическому герою, успел пожать мою хладеющую руку.

Иногда ни с того ни с сего я начинаю думать, что есть такие лекарства, которые помогают.

Именно поэтому последний раз смерть достала меня в аптеке, – недоговорив в окошечко что-то про «ваше здоровье и долголетие», я сползла по стенке, а яркие рекламки «чая для похудания» украсили мое белое лицо.

Спокойная женщина с образованием фармацевта набрала «03» и посоветовала мне лечиться, а в «скорой» еще более спокойный мужчина с образованием «1-й Мед.» посчитал мой пульс и предложил отправиться в дурку, – оба они плохо учились, раз так долго пытались разговаривать с трупом.

Песня в исполнении Фрэнка Синатры.

Я сделал это своим путем (англ.).

Я прожил полную жизнь, Я исколесил полмира. И что гораздо важнее, Я сделал то по-своему. Сожалею ли я о чем? Да, Но не о многом. Я делал то, что должен был делать, И честно выполнил все.

Я любил, я смеялся и плакал, И на мою долю выпали потери. Теперь, когда слезы высохли, Все кажется таким забавным.

Что есть человек? Что еще у него есть, Если не он сам? Иначе – он нищий. Человек должен говорить то, что он чувствует и во что верит, А не повторять слова тех, кто пресмыкается перед другими (англ.).