Джойс Оутс - Блондинка. Том II

Любите меня! Не обижайте меня!

У края этого озерца ослепительно белого света, будто у порога цивилизации, — толпа, в основном состоящая из мужчин. Возбужденная, беспокойная, как отбившийся от стада слон. Она начала собираться за ограждением, выставленным нью-йоркской полицией, с того самого момента, как в 22.30 начались съемки. Движение перекрыто, можно подумать, здесь ждут прибытия какой-то важной персоны. Или же… О, правда? Здесь снимается кино? С самой Мэрилин Монро?

Здесь же, среди других мужчин, затерявшийся в их толпе и анонимный, находится муж, Бывший Спортсмен. Вместе с остальными наблюдает. Так же, как они, до крайности взвинчен и взволнован. Мужчины стоят тесно, плечом к плечу. И сексуальное возбуждение распространяется между ними, как круги от брошенного в воду камня. И эмоции их подобны тлеющему огню — стоит подуть хотя бы слабому ветерку, и вспыхнет пламя. Ими движут агрессия, желание причинить боль. Желание схватить, сдавить, мять, рвать и овладеть.

Да что вы, ничего подобного! Самое радостное настроение! Можно сказать, праздничное! Все под хмельком. Он, ее муж, один из этой стаи. В висках его жарко стучит кровь. Кровь прилила к члену, весь он сгорает от желания. Тревожно дымящие язычки синего пламени того гляди вырвутся на поверхность. Уж он-то знает, как эта женщина может ласкать, целовать, прикасаться к нему своими нежными пальчиками. И еще этот тихий виноватый бездыханный голосок. О, Папочка, Боже, прости за то, что заставила тебя так долго ждать. Почему же ты сам не дождался меня в том отеле, почему? И вот ослепительно белые огни гаснут, толпа мужчин без лиц исчезает, и происходит быстрая, как в кино, смена плана.

Они одни, в своем номере в «Уолдорф Астории», и над головой подрагивают и слабо позванивают подвески хрустальной люстры, здесь их никто не видит и не слышит. И она продолжает отступать от него, продолжает умолять о чем-то. Все то же детское дыхание. Все те же синие кукольные глаза, в которых сейчас светится страх. Нет. Папочка, не надо, не делай этого! Я ведь работала, понимаешь? Завтра? Завтра все узнают, если… И тут она видит руки своего мужа, совсем близко. Обе руки, они сжаты в кулаки. Какие же большие, сильные у него руки, руки настоящего спортсмена, натренированные, с тонкими черными волосками на тыльной стороне ладони. А все потому, что она ему сопротивляется. Провоцирует его. Смеет прикрывать лицо, защищаясь от справедливых ударов. Шлюха! Нашла чем гордиться! Выставляешь свою задницу на всеобщее обозрение, на улице! И это моя жена!.. И, вложив в последний удар всю свою силу, он посылает Девушку Без Имени в нокдаун и она отлетает и медленно сползает по стене с нарядными шелковыми обоями.

Прежде чем вскрыть конверт, она довольно долго сжимала его в дрожащей руке. Внутри оказалась стандартная поздравительная открытка фирмы «Холмарк карде», [26] «Холмарк карде» — крупнейшая в мире фирма по производству поздравительных и приветственных открыток «на все случаи жизни». на внешней стороне одинокая красная роза и надпись крупными буквами: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДОЧЕНЬКА». Внутри — листок бумаги с напечатанным на машинке текстом.

«1 июня 1955

Моя дорогая дочь Норма Джин!

Пишу поздравить тебя с днем рождения, пожелать тебе здоровья счастья объяснить, почему так долго не писал. Потому, что был болен. Но все это время не переставал думать о тебе.

Тебе исполнилось 29! Теперь ты взрослая женщина и уж определенно больше не девочка. Карьера «Мэрилин Монро», надеюсь, продлится до 30-ти, не больше?

Я не видел твоего «нового фильма» — на редкость вульгарное название слишком уж агрессивная реклама. Все эти гигантские афиши постеры, некое жалкое грубое подобие тебя, позирующей с задранной юбкой, выставляющей на всеобщее обозрение все интимные части тела. Сразу как-то расхотелось покупать билет.

Нет, я не критикую тебя, Норма Джин, потому как ты живешь своей собственной жизнью. И поколение пришло другое, послевоенное. Ты давно переплюнула твою несчастную больную мать по части карьеры, уже одно это достойно всяческих похвал.

Должен признаться, мне всегда хотелось познакомиться с твоим мужем! Ведь на протяжении многих лет я был самым преданным его поклонником. Хотя и не являюсь оголтелым бейсбольным фанатом, как некоторые. Знаешь, Норма Джин, я очень разочарован (хотя и не удивлен) тем, что твой брак с этим жеребцом-спортсменом закончился разводом, который получил такую безобразную публичную огласку. Слава Богу, хоть детей у вас не было, иначе весь этот стыд и позор отразился бы на них.