Артур Саканян - Театр одного зрителя

— Что касается главной ошибки партии, то ей давно надо было изменить свой политический лозунг, — начал доктор. — Помните, как он звучал? «Партия — направляющая и руководящая сила общества». Партии надо было сменить свою руководящую роль на контролирующую.

— Что вы такое говорите доктор? — удивился председатель. — Как партия могла отказаться от руководящей роли?

— Точно так же рассуждали и те, кто этот лозунг сочинили, — продолжил доктор. — Партии надо было вперёд смотреть и контролировать курс движения, а не командовать гребцами: «Раз-два — вёсла суши, раз-два — вёсла на воду». Как же, уроки истории партия хорошо зазубрила: стратегия задаёт цель, а тактика руководит движением к стратегической цели. Непонятно также, почему в Конституции чёрным по белому было записано, что хозяевами предприятий являются труженики этих предприятий? Где же логика, если хозяин никак не был причастен к руководящей роли на своём же предприятии? Ведь именно ради этого и революция совершалась, и кровь людская проливалась. Выходит, что партия и народ обманула, и свою же Конституцию нарушила.

Председатель помрачнел, догматик заёрзал, а доктор спокойно продолжил:

— Ошибка заключалась в том, что приверженцы тактико-стратегической концентрации власти в одних руках не учли главного фактора. В любой системе, и тем более в авторитарной, всё должно быть под контролем, иначе принцип прямой и обратной связи не сможет нормально функционировать. Все структурные связи системы должны исходить из центра и возвращаться обратно к нему. Раз уж партия взяла на себя все бразды правления, то ей надо было на себе же замкнуть все концы. Нельзя было результаты тактических деяний оставлять без присмотра, занимаясь дилетантским руководством и гнать план. Впрочем, как можно одновременно и руководить, и самому же проверять собственные достижения в этой роли?

— А вы разве не знаете, что рука руку моет? — с усмешкой вставил драчун.

Доктор кивнул головой и продолжил:

— Под «мудрым» руководством партии большей нелепости представить было невозможно, когда какой-нибудь дебил…

Председатель удивлённо вскинул глаза на доктора, и тот пояснил:

— Дебил — это медицинский термин, а не оскорбительный. Мало было того, что всей родне должности раздавал, так ещё с умным видом назначал сроки прихода весны.

Драчун не замедлил дополнить:

— Когда надо сеять, когда урожай убирать, когда коров доить, а кого в шизофрении уличить.

— Да, — согласился доктор, — при этом особо безнадёжные номенклатурные работники «поощрялись» методом ракировки с одного ответственного поста на другой. Главное было попасть в списки номенклатуры, а дальше…

— Не преувеличивайте, — решительно перебил председатель. — Всё это имело место где-нибудь в глубинке, в захолустье.

— В глубинке можно было даже натуральных рабов держать на хлопковых полях, — парировал доктор. — Помните?

— А затратный механизм, который действовал повсеместно, был меньшим дебилизмом? — усмехнулся седой мужчина. — Чем больше потратишь, тем больше на следующий год получишь.

— А свои прошлогодние сводки приплюсуешь к новым и рапортуешь об очередных успехах. Чем раньше отрапортуешь — тем больше наград и почестей получишь, — рассмеялся драчун.

— Это же, правда! — воскликнул стрелок, и продолжил:

— Отец рассказывал, за что его посадили. Приурочили открытие нового моста к какому-то празднику, а чёрные болты не успели сменить на рабочие болты, и мост обрушился. Были человеческие жертвы. Всех пересажали, а партийному бонзе, который настоял на открытии в назначенный день и час, хоть бы хны… Для него главным было вовремя отрапортовать, что мост успели приурочить к празднику.

— А на всё остальное можно было плевать — закон не запрещал. Да что там говорить…

Седой мужчина безнадёжно махнул рукой и продолжил:

— Действительно, как можно было, и направлять, и руководить, и себя же контролировать? Наверно, поэтому лозунги всякие запускали о самоконтроле и прочей чепухе. И как это три четверти века удавалось сохранять величие державы?..

— Это как раз свидетельствует о том, что сама структура была сработана на славу, — произнёс доктор. — Структурно всё было выверено и охвачено, а вот связи между элементами структуры в оранжерейных условиях прогнили. Не будь нефте-долларовой подпитки, не было бы оранжерейных условий, то и система продолжала бы жить. Как только сократился ручей дармовых денег, — сразу же обнажилась дефективность связей… Как видите, лишнее «добро» может и злом обернуться для системы, если не контролировать жизнестойкость взаимодействия между её структурными элементами.