Эдгар Вулгаков - Течение времени

Часов в одиннадцать на Пруды приехали Светлана с Даном и вскоре после них Костя, с которым не виделись целый год. Он со всеми расцеловался и сел в кресло, взяв на колени Дусю.

«Как ты узнал?» – хотел спросить Алеша. Но Костю забросала вопросами Светлана. Затем к Алеше подсела Таня, прижавшись к нему. Он обнял ее, и ему показалось, что он слышит стук сердца своей девочки.

– Ты, что, малышка, волнуешься за брата? Понятно, я тоже волнуюсь, хотя наша мама убеждена, что все закончится победой, что все продумано до мелочей. Разработана модель всей операции на бумаге, как бы технологическая карта всех операционных переходов. У нас, у механиков, разрабатываются математические модели поведения отдельных деталей или узла машины в зависимости от действующих факторов. Как ты думаешь, Дан, когда математика начнет проникать в медицину?

– Когда? Ты сам прекрасно знаешь, что гармонический анализ уже сегодня используется при исследования работы сердца.

– Да, конечно. Поговори с Танюшкой. Что-то я не вижу тетю Грушу, пойду к ней.

Тетя Груша сидела у раскрытого настежь окна.

– Что случилось, тетя Груша?

– Сердце что-то стало болеть. Все думаю о нашем мальчике. Уж очень хороший он: и добрый, и веселый, и ласковый, и очень умный, даже чересчур. Все знает! Чему же тогда ему учиться в его годы, прямо не знаю? По своему поведению восемнадцатилетний мальчишка, а с головой профессора. Танюшка наша твердо стоит на ногах. Она умница, умеет работать, красивая, характер имеет твердый, в случае чего, за спиной ты да Леночка. За нее я спокойна. А он нет, не такой, не подкрепленный сзади и хворый. Даже если сейчас встанет на ноги – хворь нескоро отступит. По ночам мысли разные в голове – тихо, никто не мешает думать. Вот что я решила – нельзя его отпускать в Париж. Погибнет там парень при всей к нему любви матери. Он должен входить в жизнь в крепкой семье, в нашей. Учиться может и в МГУ. Отпустить его можно в Париж лет через десять, а может быстрее, а может и сам не захочет – и будет жить то здесь, то там. Вполне возможный случай, а, Алешенька?

– Правильно вы рассуждаете, тетя Груша, золотой вы человек. Как сложится дальше жизнь Алеши, решение будет принято потом. А сейчас надо поставить его на ноги в буквальном смысле этого слова, и сама жизнь подскажет правильное решение. Ваше предложение кажется мне очень верным, целесообразным – жить в дружной семье, в которой он, окруженный вниманием и любовью, возмужает и окрепнет и физически, и психически.

Секретаря в приемной не было, и Алеша без стука вошел в кабинет Леночки. Окна прикрывали жалюзи, тихо гудел вентилятор. В конце длинного стола сидела какая-то женщина. Кто именно, в полумраке не видно. А когда все просочились в кабинет и Алеша включил свет, навстречу вошедшим кинулась было стройная высокая женщина, но резко остановилась как вкопанная в полуметре от них. От женщины исходил тонкий ненавязчивый аромат чего-то очень свежего и весеннего.

– Ребята, это я, Наташа. Неужели так постарела, не узнали? Как мой сын? Я знаю, дружочек в операционной. Алеша, как ты поседел!..

И сразу все заговорили, вполголоса. Она обняла тетю Грушу и заплакала навзрыд. Вошла Надежда Ивановна, секретарь Елены Федоровны, и, поняв обстановку, тут же вернулась с каким-то флаконом, передала его Наташе. Наташа, подойдя к Косте, отступив от него на шаг, спросила:

– Это ты, Костя? – обняла и поцеловала его. – Алеша, это Танюшка?! Я любила с тобой возиться, когда ты была маленькой, а Алеша, в то время сам еще не познавший отцовские радости, как говорила Леночка, сердился и отбирал тебя. Ты красавица и умница, так писал мой дружочек о тебе. Теперь вижу сама. Я очень хочу тебя обнять и поцеловать. Я думала об этом часто. Можно?

И Таня ответила неожиданно для себя, охваченная доверием и нахлынувшим на нее чувством нежности и радости к маме своего брата:

– Конечно! А мне можно обнять вас?

Они были примерно одного роста – обе высокие и стройные, у обеих красивые фигуры, только Танюшка тоненькая, гибкая, а у Наташи – наметилась некоторая полнота, как у греческих богинь, придающая ей более совершенные формы.

– Алеша, а ты поцелуешь меня за сына? Только вот не смогла уберечь его от падения с велосипеда у меня на глазах, – она его обняла и поцеловала в губы, почти как прежде.

– Наташенька, разве ты в этом виновата, как всегда действует господин случай. Мы все надеемся, что операция пройдет успешно. Познакомься с моим другом – он жених, а может быть, уже и муж Светы: у них вечные секреты. Наверное, тебе с дороги хочется принять душ, – предложил Алеша. – У Леночки отдельный вход, прямо из кабинета. Там все приготовлено, чтобы ты смогла освежиться. Меня об этом предупредила Леночка, предугадавшая твой приезд. Ночевать будешь у нас, в комнате сына, хорошо?