Эмилиян Станев - Когда иней тает

Берег был недалеко, но при помощи лодки высадиться невозможно. Буря страшная, берег скалистый — лодку разобьет в первую же минуту. Тайфун свирепствовал, и суденышко трещало. Мы каждую минуту ждали, что волны вот-вот снимут его со скалы.

Мистер Лакран совсем потерял голову и дар речи.

— Капитан Негро, — плачет он, — ежели ты меня спасешь, я дам тебе пять тысяч долларов!

— Неужели ваша жизнь стоит всего-навсего пять тысяч долларов, мистер Лакран? — говорю.

— Ну так семь тысяч?

— Слушайте, — говорю, — я предоставляю вам оценить свою жизнь.

— Десять тысяч, — говорит, — и ни стотинкой больше!

— Нет, мистер Лакран, — говорю, — коли вы цените свою жизнь так дешево, то я не могу вам помочь; ведь чтоб спасти вашу жизнь, я должен рисковать своей. А я ценю ее очень дорого.

— Двадцать тысяч долларов! — говорит он.

— Нет, — говорю. — Вы меня обижаете, сэр. Очень низко цените мою жизнь. Вы же понимаете, — говорю, — мы теперь с вами равны, и моя жизнь стоит столько же, сколько и ваша.

— Сколько же вы хотите?

— Двести тысяч!

По тому времени двести тысяч долларов была огромная сумма.

— Ох, — стонет мистер Лакран, — я согласен заплатить, но у меня нет при себе!

— Тогда, — говорю, — выпишите мне чек.

Мистер Лакран почувствовал, что прижат к стенке.

— Не могу я вам никакого документа выдать, — стонет, — потому что представьте себе, что вы вдруг спасетесь, а я утону. Какой же смысл сорить деньгами и вас обогащать, коли меня рыбы съедят?

— Хорошо, вы дадите мне вексель, когда выберемся на берег. А может, и не выберемся совсем. Тогда на что мне ваши деньги? — отвечаю.

Взял я длинный канат и привязал его к якорю. Потом приказал матросам вложить якорь в дуло корабельной пушки и выстрелить. Якорь вылетел, как снаряд, и вонзился в берег. Тогда я велел спустить спасательную шлюпку и предложил мистеру Лакрану сесть в нее.

— Пускай сперва переберутся другие. Посмотрим, выдержит ли канат. Может, лопнет, а может, и якорь оторвется, — сказал он.

— Вот как? — говорю. — А если якорь и канат выдержат первую партию, но оборвутся, когда в лодке будем мы? Я рискну, мистер Лакран, а вы как хотите.

Скупердяй набрался храбрости. Спустили мы его в лодку. Как только он в нее ступил, она глубоко осела, словно там очутилось двадцать человек. А мистер Лакран был совсем не тяжелый. Наоборот, он был тонкий как жердь.

Мы поплыли, держась за канат. Волны подхватили лодку, стали ее вертеть, бросать. Посредине пути она начала тонуть.

— Держитесь за канат, сэр! — кричу я. — Зачем вы сели? Встаньте прямо!

— Не могу я встать! — говорит. — Сил нет.

«Ну и влипли!» — подумал я и попробовал ему помочь. Крепко держась одной рукой за канат, другой я постарался поднять мистера Лакрана за шиворот. Но мистер Лакран был тяжелый, как мешок со свинцом. Он набил все свои карманы золотом и даже успел зашить в подкладку пиджака целый мешок долларов.

— Что вы наделали, — говорю, — бросайте скорей пиджак за борт, пока мы не утонули!

— Нет, капитан Негро, — говорит. — Пиджак не надо бросать в море, я подарю его вам в благодарность. В нем больше двухсот тысяч долларов.

— Спасибо, — говорю. — Оставь его себе. У меня нет охоты отправляться на завтрак акулам вместе с твоим пиджаком. Go to hell! [9] Go to hell! — Иди к чертям! (англ.)

Волна захлестнула лодку и унесла мистера Лакрана, который камнем пошел ко дну…

Держась за канат, я дождался других спасательных лодок, на которых мои матросы и все пассажиры благополучно достигли берега.

Трое суток мы лежали в больнице. Однажды утром ко мне пришли журналисты, представители американских газетных трестов и агентств. Я дал интервью; рассказал, как было дело, как погиб из-за своего золота сэр Джордж Лакран. На другой день интервью мое появилось в газетах, но в искаженном виде. Я смеялся, читая о том, как мужественно погиб мистер Лакран, как он боролся с волнами и какие были его предсмертные слова, как он молился богу и какое оставил завещание, и вдруг отворяется дверь и в комнату ко мне входит адвокат компании мистер Браун.

— Вы капитан Негро?

— Я.

— Как вы смеете, — говорит, — давать интервью, не уведомив об этом компанию? Известно вам, что компания возбудит против вас дело за искажение истины и вчинит вам иск в размере пятисот тысяч долларов? Знаете, какой вы нанесли нам вред? I am terrified! [10] I am terrified! — Я в ужасе! (англ.)

— Погодите, мистер Браун, — говорю. — С какой стати вы на меня накидываетесь? Объясните мне, что я такого сделал.