Л. Аккерман - Лики любви

Будучи студенткой, Ева иногда пропускала лекции, но то состояние, к которому такие пропуски приводили ее впоследствии, нельзя оправдать одними лишь угрызениями совести. Она помнит как сбегала с самых скучных лекций, а потом не могла отделаться от некоего гнетущего ощущения. И долгое время она не могла понять, что она испытывает, где черпает силы это неприятное чувство, чтобы досаждать ей? И потом она поняла – что есть некая коллективная реальность, и она проявляет себя в том, что для всех остальных людей, в данном случае студентов, останутся одни воспоминания, потому что было предназначение (ожидание и планирование определенных событий в будущем), и вот оно уже претворяется в настоящее. Она же своим прогулом нарушила эту логическую, заранее предрешенную цепочку, и теперь сама мучается, вкушая плоды своей непоследовательности, заблудившись в размышлениях о том, в какой степени такое, казалось бы на первый взгляд, незначительное событие как пропуск пары лекций мог повлиять на ее жизнь. Ведь согласно популярной некогда теории может статься, что окажись обыкновенная бабочка, небольшого размера насекомое, известное своей красотой, в определенное время в определенном месте и нескольких взмахов ее нежных, почти прозрачных, невесомых крыльев будет достаточно для того, чтобы вызвать смерч, или сход лавины.

Мой дорогой читатель, не пугайся – я не буду призывать тебя к обсуждению этой теории вместе со мной на страницах этой книги. Красота этой теории отнюдь не в ее правдивости или ложности, а в том, что она ненавязчиво заставляет нас задуматься о том, что все события, происходящие в нашей жизни, взаимосвязаны.

Ева сидит на поляне распускающихся благоухающих пряными ароматами цветов, вокруг нее порхают бабочки с нежными бархатными крыльями, и невозможно поверить, что взмах крыльев этих крошечных созданий может привести к катастрофическим последствиям, и не веря в это, тем не менее, Ева верит в то, что запланированное лучше не рушить, дабы впоследствии не терзаться сомнениями относительно того, как это могло повлиять на твое будущее.

Мой дорогой читатель, прежде чем заговорить с тобой о теме данной главы (возможно я оттягиваю этот момент, ибо при обсуждении этой темы будут затронуты многие вещи, лежащие в основе мировосприятия, изменив которые по прихоти филосовской полемики, можно дорого поплатиться, отдав за это, по меньшей мере, свое душевное спокойствие, а без него, как известно, никому неподвластно достичь гармонии), я еще раз хочу вспомнить все то, что говорил на предшествующих страницах. Но, чтобы не повторяться (я и без того слишком часто пользуюсь этим нехитрым приемом, ибо так все и выглядит, однако делаю это совершенно неумышленно, ибо многие вещи в моем повествовании так тесно переплетены, что, говоря об одной из них, я просто не могу не вспомнить о другой), я позволю себе обобщить все сказанное выше. Но прежде чем приступить к обобщению, которое, как известно, почти всегда является ответом на неявно поставленный вопрос, мне придется его (этот вопрос) задать. Итак, я хочу спросить у тебя, мой милый читатель, что общего содержат в себе все возвращения, когда-либо совершенные? При попытке найти ответ, мы невольно приходим к постановке второго вопроса, а именно – нам приходится спросить, чем отличаются разные виды возвращений (единство в противоположностях)? Возвращения бывают ожидаемые, запланированные и нередко их ждут с трепетом и надеждой. Но бывают ситуации, когда приходится вернуться к людям или местам, с которыми ты успел попрощаться. И может быть сейчас, вызвав в своей памяти хрупкие реминисценции того времени, ты, милый читатель, поймешь, что такие возвращения не приносят ничего кроме разочарования, даже если тебе бывает непонятна причина.

Что же происходит? Отчего, казалось бы, одно и то же действие с нашей стороны может принести столько радости в одном случае и так опечалить в другом, поселив в сердце тягостное чувство тоски? Но пока ты будешь искать ответ на этот вопрос, обращаясь к чистейшему зеркалу твоей жизни – к твоему прошлому – я позволю себе начать разговор о страхе, как и собирался сделать в начале главы.

Страх почти всегда связан с будущим. Если ты здоров, ты боишься заболеть. Если заболел, к тебе приходит гнетущий страх смерти. Все страхи связаны с неизвестностью, карающей своей жестокой недосказанностью только будущее. Horror Novi 13. Боязнь нового. Нового, а значит неизведанного. Иногда эти страхи обретают конкретную форму, примеры тому я уже приводил, хотя в том не было ни малейшей надобности, ибо они суть самое многочисленное явление. Страх, приобретший ярко выраженный характер, подобно тени предмета, ожившей из бесформенного пятна, приобретая вместе с тем все его качества, называется фобией. Наоборот. Если страх не относится в отдельности ни к чему, мы и говорим о страхе перед будущим, а значит перед новым. Как видитшь, пока я не сказал ничего удивительного. Мои слова, как никогда прежде, стали безликими, а мысль невыразительной. Однако без столь общего вступления (конраст противоположностей) мне было бы крайне трудно показать тебе, мой милый читатель, как разительно непохож страх, преследующий нашу героиню с давних пор, на те тревоги, к которым мы настолько привыкли, что они почти перестали нас обременять.