Вера Колочкова - Прости меня, Анна

- Ну да, если и дальше так жить будешь, именно этим кончится! Давай, создавай себе и дальше страдальческие препятствия, муки свои взращивай, весь на себя ярлычок сумасшедшего… А еще — жалей себя, нечастного, шибче, Марусю вон изводи… Давай!

- Ну зачем вы так…

- А как?! Как надо, научи! Оплакивать тебя начинать, что ли? Не дождешься! Красивый, молодой, талантливый! Сидишь тут, ноешь! Мамки он своей боится, видишь ли!

- Так вы ж ее получше многих знаете, мамку–то… И знаете — если она что задумала — не отступится ни за что! Сломает, искорежит, а свое с человека возьмет! А не возьмет — так на помойку выбросит! Плевала она на все мои способности и таланты, вместе взятые! Она ж сомнений на своей дороге не ведает, в отличие от меня… Это ж не женщина, это Иван Грозный в юбке!

- Ну да, у страха всегда глаза велики…

- Да я ж не за себя боюсь, тетечка Нюточка, как вы не понимаете–то! Я ж за маму боюсь… Я ж люблю ее безумно! Это она из меня что–то создает, а я ее — просто люблю… Потому и уступаю, что огорчить страшно боюсь, разочаровать боюсь, любви ее лишиться боюсь! Играю по ее правилам, как дурной актер в бездарной картине… Знаете, как наша картина называется? " В интерьере с сыном!» Только посмотрите, как красиво… Успешная бизнес–леди Анна Климова ведет общее дело с красавцем — сыном Артемом Климовым! Сколько восхищенных глаз кругом! Сколько зависти! А какие, посмотрите, бриллианты на Анне и на невестке ее — красавице Натали! Ух! Аж дух захватывает! И как теперь из всего этого выбираться, а? Ну вот скажите, как?!

— Да очень просто, Темка! — грустно усмехнулась Анюта. — Чего это ты себе огород нагородил? Очень даже просто… Надо присесть, зажмуриться и прыгнуть! Помнишь, как я вас с Кирюшкой в детстве плавать учила? Надо взять свой страх за ручку и вместе с ним и сигануть в воду…

- Как у вас все просто, тетя Нюточка! — грустно усмехнулся Темка. — Присесть, зажмуриться… Знаете, мне иногда кажется, что я вместе со своей неуверенностью родился, что она намертво вросла в меня… Всю жизнь боюсь маму огорчить! Так и живу двумя жизнями — в одной на небо творчеством улетаю, в другой — трясусь от страха перед матерью… А она, мне кажется, этот страх чует! И чем больше я боюсь, тем больше ей меня унижать хочется! Чем больше любовь выслуживаю — с тем с большим остервенением яростью она меня ломает…

- Так ты сам ни одной попытки не сделал что–то изменить, Темочка! — вдруг подала голос Маруся, ища взглядом поддержки у Анюты. — Ни разу не попробовал даже! Она захотела тебя женить и женила, за ухо в ЗАГС привела, как теленка… И не посмотрела, что мы с тобой с первого класса неразлучны, что любовь у нас…Нельзя было ей уступать, Тем!

- Да я понимаю, Марусь, что нельзя! Знаю… И сколько горя тебе принес — тоже знаю! – оглаживая Марусю виноватым взглядом, грустно проговорил Темка. Прижав круглую головку девушки к плечу, перевел глаза на Анюту: — если б не она, теть Нют, я бы точно уже погиб…

- Это что же — вы так и не расставались после твоей женитьбы?

- Не–а! Встречаемся тайно, как воры, каждый день, хоть на минуточку… Сбежимся, обхватимся руками посреди улицы и стоим так минут десять! И у вас тут часто бываем, Кирюшка нам все время ключи дает! Вы уж простите нас…

- Да ничего… Прям бразильский сериал какой–то! Что ж, если так… Но ведь нельзя же так жить, ребята! Надо же что–то с этим делать! Не собираетесь же вы всегда по углам прятаться? — загорячилась Анюта, одновременно соскакивая со стула и бросаясь к плите на шум выплеснувшейся на огонь воды из кастрюльки. — Господи, я и забыла — мы же пельмени варим… С ума тут сойдешь с вами…

- Анна Васильевна, позвольте мне, пожалуйста! — бросилась ей на помощь Маруся. — Я сама все сделаю, вы лучше с Темкой поговорите!

Она проворно подкатилась к плите, оттеснив Анюту на свое место, начала ловко и быстро закидывать пельмени в кипящую воду, искоса наблюдая за ними добрыми круглыми глазками в обрамлении белых ресничек. «Ну точно яичко, только не простое, а золотое! — опять залюбовалась девушкой Анюта. — Сколько от нее любви и тепла исходит! Вот ведь воистину — не родись красивой…»

- А ведь Маруся права, Тем! — снова заговорила она, усевшись за стол. — Пора тебе начинать воевать за свое счастье! За любовь воевать, за собственную дорогу… А иначе нельзя. Дальше идти уже некуда…

- Так страшно, теть Нют… Где жить, на что жить? Стихами ведь не прокормишься!

- Конечно, не прокормишься! Да и ни при чем тут стихи. Чего ты на них зациклился?