Сью Таунсенд - Королева Камилла

– Будет ли Камилла моей королевой? – спросил он.

– Нет, – ответила королева. – Камилла будет принцесса – консорт.

Чарльз вспомнил утро, когда он узнал, что однажды станет королем. Няня объясняла ему, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не должен выходить из детской, не убедившись, что туфли начищены, чулки подтянуты до колена, штанишки отглажены, лицо и руки чисто вымыты, а волосы расчесаны и ровно уложены. Что ему всегда и всюду положено проявлять вежливость, руки держать за спиной, не кричать, громко не смеяться – и все потому, что однажды он станет правителем для миллионов людей. Тем вечером Чарльз горько плакал в своей детской кроватке, понимая, что не годится в короли Англии и Содружества: он не умен и не хорош. Чарли знал, что он обычный мальчик.

– Мама, мне ужасно жаль, но я не стану короноваться, если моя жена, женщина, которую я люблю, не будет коронована тоже.

Ответ королевы был загадочен:

– Рекомендую тебе посоветоваться.

– Чарльз, милый, меня вовсе не огорчает, что я не буду королевой, – заверила мужа Камилла.

– Меня огорчает! – вскипел Чарльз. – Если ты не будешь королевой, то и я королем не буду!

– Не лезь, блин, в бутылку, – попыталась окоротить брата Анна.

– Если бы мне позволили жениться на Камилле, когда мы были молоды и только полюбили друг друга! – завопил Чарльз. – Сейчас не вставал бы вопрос о ее статусе в семье. Но мне не разрешили жениться на ней, потому что… э… ну… она была не без плотского опыта, то есть она ложилась с мужчиной. Не была в строгом смысле virgo intacta.

Камилла высвободила руку из Чарльзовой ладони:

– Это были шестидесятые.

Королева наклонилась, подхватила Гарриса и схоронила свое смущение в его седеющем загривке.

В разговор вклинилась принцесса Кентская:

– Если мне позволено защитить твою мать, не пристало бы наследнику престола жениться на женщине, которая погуляла по округе. Или, как в случае с Камиллой, по всему острову и континенту.

– Эй, полегче, громила, – подал голос Эндрю. – Ты и сама повсюду погуляла, пока не вышла за Майкла.

– В том числе и за железный занавес, – пробормотала Анна.

– Мама, или будет король Чарльз и королева Камилла, или никак, – твердо заявил Чарльз.

Тут раздался дрожащий от волнения голос принца Уильяма:

– Бабушка, если отец отказывается исполнить свой долг, то, как его старший сын и наследник, я предлагаю себя.

Стряхнув с брюк крошки печенья, Уильям опустился перед королевой на колено. Королева не знала, что ей делать и что сказать. Мальчик, очевидно, унаследовал склонность к театральным эффектам от матери, подумала она, похлопала Уильяма по плечу и сказала то, что все бабушки мира говорят в моменты нерешимости:

– Посмотрим, посмотрим.

Гаррис сполз с коленей королевы, подрулил к Уильяму и лизнул башмак будущего короля.

По пути домой Гарри сказал Уильяму:

– Что это тебе взбрело в голову бухнуться на колени и брякнуть, будто готов стать королем?

– Гарри, именно этого хотела бы мама, – ответил Уильям.

Гарри надвинул на глаза капюшон. Они редко говорили о матери, зная, что оба горько страдают без нее.

– Мама была бы классной королевой, – сказал Гарри.

Внезапно сверху донесся рокот полицейского вертолета, он так низко завис над переулком Ад, что Гарри с Уильямом инстинктивно пригнулись. Луч мощного прожектора скользнул по их фигурам, усиленный мегафоном голос грянул:

– Полиция официально предупреждает: три минуты до наступления комендантского часа. Всем изолируемым надлежит вернуться в жилища.

Уильям и Гарри ускорили шаг. Они были почти дома, когда из‑за поворота вырулила шайка гопников и устремилась прямо к ним. Заедаться начали без промедления. Один из сыновей Маддо Кларка по имени Ли заорал:

– Эй, рыжий, а на шишаке у тебя тоже рыжая волосня?

– Гарри, давай сегодня не будем убегать, – сказал Уильям.

Уильям и Гарри не свернули с дороги, и в этот раз дело обошлось лишь несколькими толчками и тычками.

– Когда я стану королем, я решу проблему уличных банд, – пообещал Уильям, отдышавшись.

– Молоток, – похвалил Гарри. – А как ты ее решишь?

– Соберу их всех и разом покончу с ними.

– Чего, типа убьешь их?

– Нет, – ответил Уильям. – Я буду, по возможности, справедливым королем, и подданные полюбят меня, а когда я умру, поднимется большой плач. Женщины станут бросаться на мой гроб.

– Когда ты умрешь, я стану королем, – обрадовался Гарри. – Жесть.