Новый мир. № 7, 2000

Новому главнокомандующему относительно повезло: война Советской России с Польшей привела к тому, что основные силы Красной Армии были переброшены с южного фронта на западный. Врангель получил передышку, во время которой собрал в Крыму разрозненные остатки деникинских частей и сформировал из них достаточно боеспособную армию, получившую название Русской. Генерал Шатилов занял в ней должность начальника штаба. Русская армия вышла за пределы Крыма на север и провела ряд успешных наступательных операций. Однако после того, как 29 сентября (12 октября) 1920 года в советско-польской войне было заключено перемирие, ситуация резко изменилась. Части Красной Армии, освободившиеся на западе, вернулись на южный фронт и создали трехкратное превосходство сил. Понимая, что исход борьбы предрешен, Врангель отдал Шатилову секретный приказ начать подготовку к эвакуации. За короткий срок удалось собрать более ста судов, загрузить их продовольствием и доставленным из Константинополя углем, разработать подробный план погрузки людей.

…Последние транспорты с людьми, прикрывавшими отход, покинули Севастополь 2 (15) ноября, Керчь — 3 (16) ноября. Всего за время «великого исхода» из Крыма было вывезено 145 тысяч человек. Среди них находились Виктор Дмитриевич Костомаров, Павел Николаевич Шатилов, его мать Мария Петровна и жена Софья Федоровна.

После эвакуации из Севастополя Виктор Дмитриевич попал в лагерь врангелевцев сначала в Турции, против которой еще недавно воевал, потом в Югославии. Здесь он узнал о смерти в Америке своего отца. Эту печальную новость ему сообщил из Лондона двоюродный брат Павел Александрович Шишков, сын Натальи Павловны Шишковой, о которой я рассказывал в связи с историей создания пьесы «Три сестры». Жизнь в лагере позволяла как-то существовать, но не имела будущего. Дядя понял это и решил уехать в Париж. Он прибыл в столицу Франции в ноябре 1921 года без гражданской специальности и практически без денег. Хорошо было уже то, что он свободно владел французским языком. В 24 года жизнь приходилось начинать заново. Соглашаясь на любую работу, дядя настойчиво учился. Диплом инженера изменил его социальный статус: он смог получить интересную и хорошо оплачиваемую работу. В 1923 году в Париж из Югославии перебрался также Павел Николаевич Шатилов со своими матерью и женой.

Однако вернемся назад в Россию. В первые годы после окончания Гражданской войны, пока еще за границу выпускали, у бабушки с детьми была возможность уехать. Однако они перебрались в Москву и остались на родине. Вскоре тетя Вава вышла замуж. Ее мужем стал Борис Николаевич Скворцов, потомственный дворянин, офицер царской армии, участник Первой мировой войны. Во время Гражданской войны он сражался на стороне красных. (Меня всегда поражала мысль, что муж и старший брат тети Вавы воевали друг против друга по разные стороны баррикад.) После окончания войны Борис Николаевич остался служить в Красной Армии, стал полковником. В 1924 году в их семье родилась дочь Нина.

Между тем бабушка настойчиво искала сведения о своем муже и старшем сыне. В конце концов через знакомых она узнала, что сын живет в Париже, достала его адрес и вступила с ним в переписку. Виктор Дмитриевич сообщил ей обстоятельства смерти Дмитрия Коронатовича и прислал фотографию его могилы на кладбище Lakeview в американском городе Бриджпорт. Это любительский снимок низкого качества, выцветший от времени. Сверху на могильном камне можно разглядеть православный крест. Под ним какая-то надпись, прочесть которую невозможно. Нашел и сфотографировал могилу дедушки Павел Александрович Шишков во время служебной поездки из Англии в Америку.

1927 год ознаменовался двумя важными событиями в жизни семьи. В июле в Париже состоялась свадьба: дядя Виктор Дмитриевич женился на молодой французской девушке с красивым именем Дениза. Их брак вызвал определенное неудовольствие русской общины, в которой было много потенциальных невест. В семье Денизы брак с русским эмигрантом также был встречен настороженно. Однако все это не смутило молодоженов и не помешало их семейному счастью. Через пять месяцев после парижской свадьбы в Москве состоялась свадьба моих родителей.

В 1928 и 1930 годах в семье дяди родились две дочери — Жизель и Элен. Не знаю, как было выбрано имя старшей дочери, но имя Элен — Елена — предложила бабушка, поскольку оно является одновременно католическим и православным. В 1929 и 1931 годах в семье моих родителей появились два сына. Меня назвали в честь дедушки Дмитрием, брата — Вячеславом. Бабушка и мама без лишнего шума крестили нас в известной церкви Покрова в Филях, которая находилась в пяти минутах ходьбы от нашего дома. В бабушкином фотоальбоме появились фотографии ее французских внучек, которые прислал ей из Парижа Виктор Дмитриевич. В ответ бабушка отправила в Париж специально сделанные по этому случаю фотографии своих московских внуков.