Новый мир. № 7, 2000

Встречи и беседы Чехова с Клавдией Павловной, Натальей Павловной и Софьей Павловной отразились в пьесе «Три сестры». Не берусь сравнивать характеры сестер Шатиловых и Прозоровых, однако внешних совпадений слишком много, чтобы это было чистой случайностью. По рассказам Клавдии Павловны, которая провела последние годы жизни в нашей семье, соседи по Васькину, привыкшие постоянно видеть моих двоюродных бабушек вместе, часто называли их «тремя сестрами». Антон Павлович знал об этом и сам неоднократно пользовался таким выражением. Далее, реальные сестры, как и героини пьесы, — дочери генерала, которого уже нет в живых. В обоих случаях средние по возрасту сестры (Наталья Шишкова и Маша Прозорова) вышли замуж очень молодыми за мужчин значительно старше себя, а две другие сестры остались незамужними. Даже такая деталь, как разница в возрасте между старшей и младшей сестрой (Клавдией и Софьей в жизни, Ольгой и Ириной в пьесе), одинаковая — восемь лет. Наконец, муж Натальи Павловны был военным доктором, много лет прослужившим на Кавказе, как и персонаж пьесы Чебутыкин. Отец рассказывал, что у тети Наты (так он называл Наталью Павловну) была фотография Чехова с его автографом, содержащим слова благодарности. К сожалению, текста автографа он не помнил.

В дальнейшем сын Натальи Павловны Павел Александрович Шишков стал морским офицером. Октябрьский переворот застал его в командировке в Англии. Назад в Россию он не вернулся и остался в эмиграции. 3 ноября 1938 года он опубликовал в лондонской газете «The Listener» воспоминания «Я знал Чехова». В них он описывал свои детские впечатления о встречах членов его семьи с Антоном Павловичем в Мелихове и Васькине и отметил роль, которую сыграли эти встречи в создании пьесы «Три сестры». Ни мой отец, ни тем более я ничего не знали об этой публикации. Ее обнаружил уже в наше время литературовед В. А. Александров. Опираясь на воспоминания П. А. Шишкова, он провел исследование истории создания пьесы и опубликовал их результаты под заголовком «Тайна трех сестер» в журнале «Soviet life» за март 1991 года и в еженедельнике «Неделя» № 13 за 1992 год, где привел дополнительные аргументы в пользу изложенной выше версии. Не буду их пересказывать: я пишу не литературное исследование, а историю семьи. Ограничусь короткой цитатой из воспоминаний П. А. Шишкова:

Было интересно наблюдать за его беседами с моей матерью. Она всегда говорила о трудностях и заботах молодой образованной женщины, вынужденной жить в глуши, — а когда Чехов слабо противился ей, то еще больше вызывал ее на откровенность. Я понимаю, что чувствовала мать, вернувшись с премьеры пьесы в Москве. Роль Маши, замужней сестры, конечно, напомнила ей ее собственную жизнь, а также беседы и споры с Чеховым. Остальные действующие лица также были узнаваемы. Прототипами их были офицеры гарнизона, которые часто посещали нас в Батуми. Просто удивительно, как много Чехов смог подметить в нашей жизни, когда мы вместе ловили рыбу или он прогуливался с моей матерью по лесу.

В бабушкином альбоме сохранились фотографии действующих лиц этой истории: Клавдии Павловны и Софьи Павловны Шатиловых, Натальи Павловны Шишковой, ее сына Павла Александровича. Чудом сохранился также сувенир — маленькая шкатулка тонкой работы с изображением сакуры на фоне священной горы Фудзиямы, которую Павел Александрович привез в подарок своей тете, а моей бабушке из Нагасаки. Он плавал туда в качестве морского офицера накануне Первой мировой войны.

Моя прабабушка Анна Францевна, жена Павла Николаевича Шатилова-старшего, происходила из семьи обрусевших итальянцев. Ее предок — инженер Gherardini — прибыл в Россию при Петре I. Со временем длинная итальянская фамилия приобрела более короткую форму Герард. По правилам правописания того времени для мужчин она писалась с твердым знаком на конце. В отличие от Костомаровых и Шатиловых, многие Герарды служили в гражданских ведомствах. Так, мой прапрадедушка Франц Иванович, отец Анны Францевны, в момент вступления дочери в брак был статским советником, позднее дослужился до тайного. Однако наиболее известными представителями семейства Герардов являются два брата-юриста Владимир Николаевич и Николай Николаевич. Приведу посвященные им статьи из все того же «Энциклопедического словаря» Брокгауза и Ефрона:

Герард Владимир Николаевич — один из самых известных русских адвокатов (1839–1903). Окончив курс наук в Императорском училище правоведения и прослужив несколько лет в Сенате и в Царстве Польском (в юридической комиссии, подготовлявшей введение там Судебных Уставов), был назначен в 1866 г. членом только что открытого с. — петербургского окружного суда. В 1868 г. поступил в присяжные поверенные округа с. — петербургской судебной палаты; в 1869 г. избран в члены совета присяжных поверенных, в котором с тех пор и заседал почти бессменно; был его товарищем председателя и председателем. Много работал в обществе защиты детей. Отличительная черта дарования Г., с особенною яркостью проявившегося в защите по делам уголовным, — задушевность и горячность, никогда не переходившая в фразерство. Его речь к присяжным часто имела характер живой, непринужденной и именно потому убедительной беседы.