Юрий Морозов - Если бы я не был русским

— Так это же полюса магнита нашего бытия — лагерь и детский сад. Сатанинские жестокость и злоба и сопли с сюсюканьем. Улыбки и добрые лица в газетах и выбитые зубы на улицах и в отделениях милиции. Это же естественная потребность каждого и общества в целом после ежедневного дьявольского, нечеловеческого официозного общежизненного напряжения расслабляться вечером до уровня воспитанников детского сада. А бесконечные переключения психики из «зоны» в детский сад и обратно, минуя зону нормального среднего человеческого состояния, в которой пребывает большинство человечества, и рождают у этого человечества недоумение вперемешку с мифами о «загадочной русской душе».

Бывших завсегдатаев котельной Серафим теперь там уже не встречал. Они попадались в неожиданных местах и небрежно рассказывали, как снялись в трёх фильмах, выступали по «ящику», а скоро концерты в СКК. Серафим искал в их довольных и теперь даже менее пьяных, чем раньше, лицах следы бывших сомнений и вопросов, делавших их когда-то привлекательными и живыми, но…

Ко всему прочему русской самобытности подгадили, как всегда, проклятые иностранцы. Понаехали с подарками, с видеокамерами, с предложениями о том, о сём. У вчерашних подвальных ребят крыши, конечно, дрогнули, а затем и вовсе свесились набок. Когда тебе ни за что ни про что дарят гитару «Фендер» за 500 долларов, а в нашей немощной валюте это 4–5 штук, да выпускают твои самопальные, полудомашние записи где-то там за железным занавесом в виде полноценного винилового диска — тут есть от чего дрогнуть. Иностранцев теперь ждали как белых людей на чёрном континенте, и когда на горизонте показывался корабль, гружённый бусами и «фейдерами», всё племя вскакивало в пироги и сломя головы мчалось навстречу. А там, у трапа дрались зубами и ногами за иностранные майки с надписью «Перестройка», за гитарные струны, за фирменные кассеты и за всё то, без чего трудно представить себе «русский рок».

«Как легко нас купить с потрохами, — думал я. — Неужели по выходе этой дрянной книжонки, я стану таким же самодостаточным, с глазами, как два биллиардных шара. Неужели на меня так же тошно будет глядеть тем, кто не выпустил ни пластинки, ни книги, не высунулся однажды вечером из разноцветной мешанины «ящичных» программ. А может быть, это нормальное состояние самодостаточности и биллиардности глаз, а те, кто не в нём, просто завистники и уроды?» Но важнее всего было то, что всяк ходил в своём стаде, которое пас свой пастух. А Серафим бродил один, что во все времена считалось довольно опасным занятием.

После месяца работы в котельной под впечатлением встреч и разговоров, особенно с членами «Союза», Серафим написал «Сарказмы», которые и приводятся ниже для ознакомления читателей с творчеством заурядного русского кочегара.

Общеизвестно, что русские сильно не любят воевать, и даже написали об этом песню. Жаль, что многие иностранцы этой песни не слышали.

Один иностранец, побывавший в сов. лечебном заведении в качестве пациента, был так впечатлён всем увиденным, что по возвращении домой сделал заявление для прессы. «Не надо бояться русской экспансии на Запад, — сказал он. — Своей бесплатной медициной они очень скоро уничтожат себя сами эффективней любой атомной бомбы». Возмутительней всего то, что этот наёмный стрикулист буржуазии живым и невредимым вернулся на свой прогнивший Запад. А ведь мог и не вернуться…

Как известно, Пётр I очень любил рубить головы стрельцам, в результате чего он так наловчился владеть топором, что в два счёта прорубил окно в Европу.

Некоторые преувеличивают, когда говорят, что певица А. Пупкачёва смахивает на типичную б…, пляшет на сцене, как дешёвая проститутка, а поёт за нее другая проститутка, но тоже плохо. Поёт-то она сама.

Горбуны и карлики страшно злы и мстительны, а встретив беременную женщину, норовят её ударить палкой по животу. Пушкин тоже, говорят, был маленького роста.

Так как русские весьма дружелюбный и мирный народ, то, естественно, у него много друзей-соседей. «Русский с китайцем — братья навек», каждый помнит слова известной песни (а полуостров Даманский кто помянет, тому глаз вон). Но есть, конечно, соседи так себе. Финны, например, русских почему-то не любят и норвеги туда ж. Естественно, носы воротят прибалты, а поляки (некоторые) даже ненавидят. Западные украинцы, чехословаки, венгры, румыны, молдаване лжебратьями оказались, и только болгары по-прежнему не плюют вслед советским подданным. Кавказские народы русским прямо в глаза ничего не говорят, а режут втихомолку кинжалами в тёмных переулочках. Зато с Ираном и Монголией у нас родство душ, правда, неизвестно, какого свойства. А вот с Афганистаном дружба вконец разладилась. Японцы нам тоже не друзья, а уж об американцах лучше на ночь глядя и не вспоминать. В общем, за небольшим исключением, приятно иметь вокруг себя столько друзей.