«Вы не согласились бы с такой оценкой: „Жизнь и смерть поэта Шварца“ — памфлет на Евгения Рейна? — спрашивает Николай Александров.
Я бы стал возражать по каждому пункту, в первую очередь, что это памфлет. Памфлет довольно плоская вещь. Я дерзаю сказать, что „Жизнь и смерть поэта Шварца“ не плоская пьеса. Шварц — не плоский персонаж… Когда Бродский умер, образовался Клуб друзей Бродского. Мне позвонили, сказали: „Мы тебя приглашаем“. Все это мне претит. Когда Рейн употребляет имя Бродского в таком домашнем, что ли, применении — он имеет на это право. Они были близкие друзья. Но точно так же довольно много людей поступает… Поэтому говорить, что Шварц — это Рейн, потому что он говорит о Бродском… Я сам говорю о Бродском. Все-таки нельзя же представлять себе писание как описание. Это разные вещи. <���…> Катаев действительно вместо Нарбута писал такое-то имя, вместо Олеши — такое-то. Все эти имена можно вычеркнуть и написать Олеша, Нарбут. Ну попробуйте в этой пьесе вычеркнуть имя Шварц и заменить его каким угодно реальным именем. Это было бы запрещенной вещью…»
См. в «Новом мире» стихи Анатолия Наймана(2002, № 3), статью Игоря Ефимова(2002, № 4) о романе Анатолия Наймана «Сэр», стихи Евгения Рейна(2002, № 5) и «Книгу о Шостаковиче» Михаила Ардова(2002, № 5, 6).
Евгений Носов.Рассказы. — «Москва», 2002, № 1.
«Сронилось колечко». «Два сольди».
Глеб Павловский.«О языке политики и конце русской литературы». Беседу вел Олег Проскурин. — «Русский Журнал»
«Неправославная свобода в России не выстоит и опять не удержится».
Валерий Подорога.Гибель Twinpeaks. Заметки по поводу события. — «Отечественные записки», 2001, № 1.
11 сентября глазами философа. Cм. также: Славой Жижек,«Добро пожаловать в пустыню Реального!»; Дмитрий Голынко-Вольфсон,«Террор символической растерянности»; Андрей Дмитриев,«История с географией»; и другие материалы об 11 сентября в журнале «Искусство кино» (2002, № 1).
Анна Политковская.Как жаль, что вы этого не видите! Россия, конец второго года президентского срока: телевидение [ «ТВ-6»] делают на радио [ «Эхо Москвы»]. — «Новая газета», 2002, № 7, 31 января.
«Во время передачи в студии [„Эха Москвы“] появляется Григорий Явлинский. Лидер „ЯБЛОКА“ в ударе, как всегда в минуты подполья (? — А. В.) и опасности (?? — А. В.)…»
Григорий Померанц.Распадающаяся Вавилонская башня. — «Вестник Европы». Журнал европейской культуры. Главный редактор Виктор Ярошенко. 2001, том III.
«Не случайно Телемская обитель (на воротах которой написано „Делай что хочешь“) обернулась колымским лагерем смерти».
Николай Пономарев.Смертная казнь как предмет мифологии. Быть лишенным жизни — свободный выбор преступника. — «Независимая газета», 2002, № 11, 25 января.
«…Смертная казнь — это результат добровольного и абсолютно сознательного выбора человека, решившегося на совершение тяжкого преступления…» Автор статьи — юрист.
Борис Пушкарев.От двуглавого орла к… двуглавому орлу. — «Посев», 2002, № 1.
Август 1991-го сделал возможным завершение 88-летнего революционного цикла в России, который начался с введения конституционной монархии в 1905-м и закончился принятием нынешней конституции в декабре 1993-го.
Виталий Пушкарев.40-е: становление «черного» рынка. — «Посев», 2002, № 1.
«Как свидетельствуют документы наркомторга, основной сферой, где растраты и хищения приняли в период войны лавинообразный характер, была государственно-кооперативная торговая сеть, включая отделы рабочего снабжения (ОРСы)…»
Вячеслав Пьецух.От Кюстина до наших дней. Фрагменты. — «Вестник Европы», 2001, том III.
Пьецух. Кюстин. Россия.
Станислав Рассадин.Время Окуджавы? — «Новая газета», 2002, № 2, 14 января.
«Как злосчастный автор статьи „Шестидесятники“, напечатанной аккурат накануне начала 60-х, не устаю повторять: термин, которому я нечаянно дал ход, не поколенческий. Шестидесятничество — псевдоним времени, его общих надежд и прозрений, в чем были равны и старик Паустовский (но не „старуха“ Ахматова!), и фронтовик Окуджава, и дитя ГУЛАГа Аксенов».
«У Смелякова, поэта, чтимого Окуджавой, есть стихотворение „Хорошая девочка Лида“ — о любви мальчика к девочке; подчеркиваю, ибо метафоры таковы, словно речь о любви Народа — к Вождю, к Сталину (что, кстати, было по-своему дерзко, хотя советская власть, трижды сажавшая Смелякова, это пропустила). „На всех перекрестках планеты / напишет он имя ее. / На полюсе Южном — огнями, / пшеницей — в кубанских степях…“». В книге «Русская литература: от Фонвизина до Бродского» (М., 2001) Рассадин упоминает о смеляковском синдроме заложника, когда человек отождествляет себя с теми, кто отнял у него свободу.
Читать дальше
