Кирилл Ковальджи. Тебе. До востребования. Избранная лирика. М., «Когелет», 2002, 256 стр., 500 экз.
Составляя книгу избранных стихотворений 70 — 90-х годов, автор сделал упор на философской и любовной лирике. «Чтоб любовь не дошла до беды, / отношенья должны быть простыми. / Просто: как выпить стакан воды… / — В пустыне, в пустыне, в пустыне…»
Михаил Кураев. Приют теней. Повести, рассказы, роман. М., «Центрполиграф», 2001, 605 стр., 6000 экз.
В новую книгу известного писателя вошли роман «Зеркало Монтачки», повести «Петя по дороге в Царствие Небесное», «Золотуха по прозвищу Одышка», рассказы последних лет.
Ханиф Курейши. Будда из пригорода. Роман. Перевод с английского Д. Крупской. М., «Иностранка», 2002, 464 стр., 5000 экз.
Роман популярного в Англии англо-пакистанского автора — история молодого человека, выходца из сегодняшнего лондонского пригорода; написан в жанре романа воспитания (отчасти напоминает нашу исповедальную прозу 60-х), становление героя происходит в его взаимоотношениях с любовью, дружбой, сексом, наркотиками, театром, рок-музыкой и т. д.
Игорь Померанцев. Семейное положение. М., «О.Г.И.», 112 стр.
Новый сборник стихов Померанцева: «…сидя над новыми и старыми кубиками стихов, я сделал еще одно открытие: семейная и околосемейная жизнь, отношения с отцом и матерью, с женой и подругами, сыном и братом… — тема, нет, даже не тема, а материя моих стихов»; «морская прогулка / на катере. / не хватает только / папы, мамы / и старшего брата. / старшего? / я теперь / старше всех!»
Сергей Соколовский. Фэст фуд. Повесть. М., «АРГО-РИСК» — Тверь, «Колонна», 2001, 44 стр., 300 экз.
Первое книжное издание прозы московского прозаика, получившего известность благодаря своим публикациям в Интернете, в частности, на сайте «Вавилон»; журнал об этой повести писал в «WWW-обозрении» (2001, № 7).
Александр Солженицын. Из «Красного Колеса». Извлечения сюжетных линий. Столыпин. Ленин. Февральская революция.
Своеобразная авторская редакция эпопеи «Красное Колесо», вместившаяся в четыре компактных и при этом достаточно емких томика, сделанная с упором на «историко-хроникальную» сторону содержания эпопеи; жанр дайджеста в данном случае отнюдь не предполагает обеднения историко-философской тематики повествования.
Александр Солженицын. Столыпин и царь. Главы из книги «Красное Колесо». Екатеринбург, «У-Фактория», 2001, 448 стр., 20 000 экз.
«Полная выемка из „Красного Колеса“ глав о Багрове, Столыпине и императоре Николае II».
Александр Солженицын. Цюрих — Петроград. Главы из книги «Красное Колесо». Екатеринбург, «У-Фактория», 2001, 416 стр., 20 000 экз.
«…выемка из „Красного Колеса“ глав о Ленине, а также косвенно относящихся к Ленину, и глав о Троцком».
Александр Солженицын. Наконец-то революция. В 2-х книгах. Главы из книги «Красное Колесо». Екатеринбург, «У-Фактория», 2001, 20 000 экз. Книга 1 — 496 стр. Книга 2 — 448 стр.
«…подборка глав, передающая главные события и воздух Февральской революции (за дни 3 — 18 марта 1917 года)», то есть главы из 1, 2, 3, 4 томов «Марта Семнадцатого».
Павел Улитин. Разговор о рыбе. Предисловие Зиновия Зиника. Комментарии М. Айзенберга, И. Ахметьева при участии А. Ожиганова. М., «О.Г.И.», 2002, 208 стр., 500 экз.
Первая в России книга одного из самых закрытых для широкого читателя писателей — Павла Павловича Улитина (1918–1986), студента предвоенного ИФЛИ, затем — арестанта, пациента тюремной психиатрической больницы, писателя-авангардиста, выученика русской и европейской классики (Джойс, Беккет и другие), показывавшего свои тексты только узкому кругу близких знакомых, «посвященных в культуру», не дождавшегося при жизни публикации своих книг на родине. Поток прозы, организующий книгу «Разговор о рыбе», оформлен как внутренний монолог и отчасти дневник. Книга написана в 1967 году (в тексте упоминаются реалии 1966 года), публикуется по авторской машинописной рукописи. Из предисловия З. Зиника: «Тюрьма, сума и сумасшествие — самые запетые мотивы русской литературы, и главный вопрос — как от них отвязаться, если забыть их окончательно невозможно. Павел Улитин сумел уйти от тюрьмы, имитируя невменяемость, изъясняясь со следователями цитатами из английской поэзии и переняв стиль тюремных допросов как авангардную литературу… Признанный невменяемым, он спасся от лагерей, но не от инсулина… он выпутался из самого страшного биографического клише, уготованного ему историей, — судьбы хрестоматийного героя советской литературы».
.
Читать дальше
