Елена Котова - Легко!

– Одри, милая моя, пожалуйста, давай сейчас ничего не будем обсуждать. Мне надо действовать. Мне надо понять, в какой госпиталь ее доставят, и позвонить туда.

– Зачем, ты уже сделал все, что требуется. И даже гораздо больше того.

– Потому что я должен знать, в какой госпиталь мне ехать из аэропорта.

– Ты никуда не поедешь.

– Нет, Одри, я поеду. Первым самолетом.

– Нет, не поедешь. Кто она? Что у вас происходит?

– Одри, я планировал тебе все рассказать, поверь мне, завтра. Получилось по-другому. Сейчас очень плохой момент. Мне страшно тебя жаль, поверь, но я должен дозвониться до госпиталя и должен узнать, когда первый рейс.

– Я повторяю, если ты еще не понял. Ты никуда не едешь, я этого не допущу. Она в больнице, и о ней позаботятся без твоего участия. Сколько ей лет? У нее есть семья? И почему ты врал полиции, что ты ее муж? Зачем ты в это влезаешь? У нее есть муж на самом деле? Если есть, ты должен ему позвонить и пойти спать.

Джон бросился в кухню, чтобы взять стакан воды. Выпил залпом, чувствуя, что все еще плачет. Снова набрал телефон Анны. Четыре гудка, пять… Он плеснул виски в стакан и выпил тоже залпом. Одри вошла в кухню:

– Нечего устраивать драмы и по ночам пить виски. Ну, об этом мы поговорим утром, можешь быть уверен. Ты молодец, сделал все, что нужно. А сейчас ты должен идти спать.

– Который час?

– Начало второго.

– Это что, я почти час дозванивался и ждал, пока они доедут? Ты не принесешь мне аспирина?

Ему надо было отправить Одри куда-нибудь, чтобы не слышать ее. У него не было времени сейчас думать о ней. Он зашел на сайт British Airways. Так он и думал. Прямых рейсов нет – ни из Эдинбурга, ни из Глазго. Джон перерыл все авиакомпании. Смотрел через Лондон, Рим, через Париж. Ничего лучшего, чем из Гатвика с прибытием во Флоренцию в 11:45 не нашлось. Между тем был уже третий час ночи. Джон занимался поиском рейсов, одновременно набирая время от времени номер Анны. Наконец телефон ответил:

– Пронто!

– Как Анна?

– Кто говорит?

– Ее муж, меня зовут Джон Холборн.

– Откуда вы звоните? Я бы рекомендовал вам приехать сюда.

– Я звоню из Великобритании. Раньше утра я прилететь не могу. Куда вы ее привезли?

– Ospedale Santa Maria Nuova, Piazza Santa Maria. Ей требовалась срочная и сложная операция.

– Вы врач? Вы делали операцию?

– Я анестезиолог. Вышел покурить, сейчас вернусь. Операция еще идет.

– Как вас зовут?

– Уго. Но меня не будет утром. Я работаю до восьми.

– Каково состояние Анны?

– Тяжелое.

– Сколько ее еще будут оперировать?

– Не меньше четырех часов.

– Уго, можно вас попросить никому не отдавать ее телефон?

– Примите мои сожаления, Джон. Будем надеяться, что утром у нас будут новости получше.

– Я позвоню, если только не буду уже в самолете.

– Мы вас будем ждать. Мы делаем все возможное.

– Что, настолько плохо?

– Мы делаем все возможное. Поверьте.

Джон зашел в спальню, достал «самсонайт», бросил в него рубашки, свитер, плащ, пошел в ванную за бритвой. Одри вбежала следом:

– Что ты делаешь? Мы же договорились, что ты идешь спать. Я и так заставила себя набраться терпения, пока ты говорил с госпиталем. Но теперь-то ты уже точно все сделал, что мог.

– Одри, самолет в семь двадцать пять. Сейчас три. Мне скоро уже выезжать.

– Джон, я требую, чтобы ты немедленно позвонил мужу или родственникам этой женщины, которые обязаны взять все под контроль, и прекратил заниматься этим сам. Что тебе не ясно? Ты никуда не поедешь.

Он продолжал кидать вещи в чемодан. Еще пара брюк, костюм, джинсы. Пожалуй, еще один свитер. И еще пара рубашек. Совершенно непонятно, сколько он там пробудет. Лэптоп, самые необходимые бумаги. Он посмотрел на свой «ролекс». Есть еще время. Что он мог забыть? Он сел на стул и прикрыл глаза. Анна сильная. Она выживет. Джон вспомнил, как он не раз упрекал Анну за легкомысленность, за то, что она не пользуется контрацептивами, а она говорила, что, управляя мыслями, можно заставить свой организм делать почти все, например, не забеременеть, остановить развитие рака. Он принимал это как ее очередную экстравагантность: «У тебя очень метафизический взгляд на медицину». Сейчас он хотел верить, что она говорила со знанием дела. Она заставит свой организм выжить. Он сам в этот момент ощущал физически, как поможет ей, если будет стараться укрепить ее намерение выжить. «Я люблю тебя, бэби. Я сейчас люблю тебя больше всего в этом мире. Дождись меня, слышишь? Я уже на пути к тебе. Продержись, и я помогу тебе», – повторял он как мантру. Энергия его мысли настолько мощная, эта энергия поддержит ее физически. Она сильная и храбрая девочка, а ему пора спешить.