Аркадий Твист - Профессия - аферист игра на интерес

Обед проходил в «Красном», где Толя Рябой организовал великолепный стол. К концу обеда чувство реальности вернулось к Тосе. Он сказал Рябому:

— Хочу махнуть в Питер. Поработать там недельку. Что скажешь, Толя?

Толя оторвался от крабов, кроме которых ничего не ел, и внимательно глянул на Тосю.

— Не важно, куда ехать, Тося. Было бы с кем, — сказал он, подчеркивая каждое слово.

Через пару дней утром, вставая с кровати, Тося сказал Лерочке:

— Если у тебя было что-то с кем-то в то время, пока я сидел, — ладно. Было и было. Я никогда об этом не вспомню и тебя не упрекну. Но если это будет иметь какое-то продолжение, знай: этого не потерплю. Сегодня уезжаю на неделю в Питер, и у тебя будет время обрубить концы, если они есть.

Лерочка говорила, что верна ему до гробовой доски и никого другого никогда не пустит в свою постель. Но он не слушал ее. Мысли были заняты поездкой.

В этот же день Тося с Юрой Архангельским вылетели в Ленинград.

С Юрой ему приходилось работать и раньше. Затем судьба их разлучила, и они встретились лишь спустя пять лет, на Тосино освобождение. Архангельский был веселым, энергичным молодым парнем. Последние полтора года он жил в Ленинграде. За это время сумел познакомиться с некоторыми подпольными цеховиками, одного из которых и «выставлял» Тосе.

— Сколько может быть у него денег? — спросил в самолете Тося Архангельского.

— Не знаю точно, но много, — ответил тот. — Жена его, как елка игрушками, увешана бриллиантами.

— Хорошо. На месте посмотрим, что можно будет придумать.

На месте Тося придумал следующее. Когда внимательно рассмотрел цеховика из окна стоящего у подъезда такси, пока тот выходил с женой и ребенком, он сказал Архангельскому:

— Надо узнать точный адрес, правильную фамилию, имя и отчество. А затем будем писать в райотдел анонимку.

— Какая анонимка? — изумился Юра.

— Не гони картину, — задумчиво ответил Тося.

Юра написал под диктовку Тоси анонимку, в которой говорилось, что гражданин Зиликман занимается незаконной подпольной деятельностью, в результате чего имеет умопомрачительные доходы. Далее шло подробное описание сделки, которая имела место быть на прошлой неделе.

Разумеется, ни о каких делах Зиликмана Тося не знал. В заявлении все — от начала и до конца — было им выдумано, за исключением фамилии и адреса.

— А теперь подождем недельку-другую, — сказал Тося, опуская письмо в почтовый ящик.

Полторы недели они гуляли и веселились дни и ночи напролет. Тося соскучился по теплу женского тела и теперь ни на секунду не оставался в одиночестве. Рядом с ним находились женщины на любой вкус. Их привлекала его страсть, которую нельзя было скрыть. Они чувствовали ее в его походке, в его взгляде. Уже через неделю питерские красотки говорили только о нем, рассказывая друг другу о посещении баров, ресторанов, саун, бильярдных в компании с ним. Он мог бы превратиться в живую легенду женских слоев общества. «Но надо работать», — подумал Тося.

Рано утром они подъехали к дому Зиликмана и установили наблюдение.

— Ты мне обещал рассказать, зачем мы написали эту анонимку, — не унимался Архангельский.

— Ты прав. Пришло время, и сегодня ты узнаешь, зачем это делалось, — ответил Тося. — Когда мусора получили наше письмо, они вызвали перепутанного цеховика к себе. Учинили допрос, который мог быть очень жестким, так как тому есть что скрывать. Но на него у ментов ничего нет, кроме нашей анонимки, и закрыть его они не могут. А вот крови попить да нервы помотать — это они с удовольствием. Придя домой, наш уставший и перепуганный Зиликман рассказал все жене. При этом он недоумевает, откуда дует ветер и чего ожидать дальше. В общем, живут они сейчас как на иголках, просыпаясь ночью от каждого шороха. Как раз сегодня и настал тот день, когда пора проверить закрома.

Объект наблюдения вышел из дома и, озираясь, побрел на стоянку. Приятели последовали за ним. Они долго ждали у какого-то подвала, где подпольный цеховик оставлял указания своим рабочим. Подъехал старый обшарпанный автобус, и объект вместе с шофером куда-то на нем уехали.

— Пора, — сказал Тося и направился к телефону.

Когда на другом конце провода он услышал женский голос, сказал:

— Меня зовут Михаил. Звоню по поручению вашего мужа. Его арестовали, и находится он в городском управлении. Обвиняют его в государственном хищении в особо крупных размерах. Когда его вызывали неделю назад — это и была первая ласточка беды. Говорил я ему… Извините, мы с вами не знакомы, хотя на протяжении последнего времени мы с вашим мужем компаньоны. Не афишировать нашу дружбу — мы так условились. Но сейчас — случай исключительный. И кроме меня, спасти его некому.