Аркадий Твист - Профессия - аферист игра на интерес

Мир казался полнее. Аркан был неистощим на выдумки. Каждый раз, перед тем как затянуть кого-либо в свои фокусы или другие заморочки, которых у него было множество, он говорил: «Чеснок, если этот парень похудеет на несколько купюр, ты сможешь пережить это безболезненно?» И я каждый раз отвечал ему, что постараюсь. Меня поражало и восхищало его отношение к людям, которых он делил на две категории: первые — кого можно кидать, и вторые — кого нельзя. Но вторых он не кидал не потому, что боялся последствий, а потому, что считал этих людей своими товарищами. Поэтому его уважали и любили во всех городах, где он бывал.

В тот последний день, когда мы разделили деньги и он с Ромой приехал ко мне, я заподозрил неладное. Накануне Рома сказал, что едет в Одессу вместе с Арканом. А когда они пришли прощаться, Аркан сказал, что Рома остается. Тогда я понял, что один из двоих лжет. Так как к этому времени я очень расположился к Аркану, решил прийти на вокзал и глянуть: кто же из двоих? Я зашел в кабак, который находился на втором этаже, и оттуда стал наблюдать за ними. Рома попрощался с твоим отцом и сделал вид, что собирается остаться, на самом же деле запрыгнул в последний вагон поезда. Только через месяц я узнал, что Аркана убили. В голове сразу возникли подозрения, но я не хотел зря поднимать шум. Нужно было все проверить. Я долго тебя искал. А потом случилось так, что я долго не мог искать тебя. Последние пять лет я внимательно следил за твоими передвижениями. Знаю почти о всех работах.

И вот я здесь и говорю тебе, что знаю твердо: Рома — вот тот, кто помог уйти из этой жизни твоему отцу.

Авторитет Чеснока был велик среди братвы. Его знали и уважали урки, чьи имена вызывают холодный пот у обывателя.

Сейчас этот пожилой лихач судьбы, стоя перед ним, открывал глаза на реальность вещей, происходящих под самым носом.

Эту ночь, а также три последующие Тося провел в гостиничном номере Чеснока. Он был вне себя, рвался застрелить Рому, вспоминая все его притворство. Ведь он доверял ему самые сокровенные тайны, считая вторым отцом.

Чеснок сдерживал Тосю, но успокоить его удалось лишь к вечеру следующего дня.

— Я не хочу, чтобы ты совершал необдуманные поступки, — говорил Чеснок. — Когда остынешь, продумаешь, что будешь делать, помогу тебе по мере сил. Годы, к сожалению, не те. Но кое-что пока еще могу.

«Как подл этот мир! — думал Тося. — Сколько лет убийца отца был рядом и носил маску близкого человека, готового прийти на помощь в любую минуту. И мать сейчас живет с ним, а до сих пор любит отца. Но этот гад и тут все устроил. Каково будет ей узнать правду?»

— Вы можете не тратить времени на уговоры. Этот человек недостоин жить. Ничто не сможет остановить меня, — сказал Тося. Затем, подумав, добавил: — Лишь одна смерть.

Говорил он это совершенно спокойно. Теперь полностью овладел собой и смотрел на мир другими глазами, словно сняв очки с чужими диоптриями.

— Я не собираюсь тебя отговаривать. Хочу лишь, чтоб ты был осторожен и не наделал ошибок в приступе гнева. Береженого — Бог бережет, небереженого — конвой стережет. — Чеснок обнял Тосю за плечи и слегка потряс. — Ты — копия Аркана.

Еще несколько дней Тося провел в номере Чеснока. Он валялся в постели и бродил по комнате. Чеснок заказывал еду в номер, но Тося ни к чему не притрагивался. Наконец он появился в гостиной, где сидел Чеснок, просматривая газеты и потягивая пиво из банки.

— Я долго размышлял над тем, на что способен, если исключить аферу. Смогу ли заниматься чем-либо другим? И вот что я понял. Во-первых, умею рисовать и резать по дереву. Во-вторых, жизнь научила понимать желания и настроения людей. И я воспользуюсь этим, открыв фирму, в которую вложу все свои сбережения. А это без малого восемьдесят тысяч долларов. Знаю, чем будет заниматься моя фирма. Даже подсчитал примерный доход. При этом брал цифры, заниженные в пять раз от возможных цифр нижнего предела. Но прежде всего отомщу за смерть Аркана. Это будет последнее мое дело. В последний раз преступлю закон. А потом свою вину перед всем человечеством начну замаливать неустанной работой, направленной на духовное возрождение человека.

Чеснок поперхнулся пивом:

— Я не совсем понял. Ты собираешься духовно возрождать человека?

— Он сам будет возрождаться. Я лишь попытаюсь ему помочь. И не надо смеяться. Я создам такие условия, при которых каждый сможет меня обмануть. А именно: моя фирма решит проблемный вопрос заказчика, который, получив решение, сможет убедиться в его рациональности. А уж потом, если сочтет нужным оплатить услугу, — сделает это, определив для себя ее стоимость. Секрет состоит в том, что каждый будет понимать, что если он не оплатит эту работу фирмы, то никто не сможет его в этом упрекнуть. И платить не станет. Каждый раз, смотря телевизор, он будет видеть рекламу фирмы. Каждый раз она будет звучать в радостном ключе. Слушая рекламу, он будет вспоминать, как из-за таких, как он, фирма терпит убытки. В эти минуты он будет общаться со своей совестью. Рано или поздно совесть победит, и он заплатит, сожалея, что так подло и непорядочно обошелся с теми, кто отнесся к нему как к родному.