Борис Юдин - Так говорил Никодимыч

И назначили нашего мужика главным инженером завода. Вот он уже по цеху не бегает зря, а матерится по селектору, как порядочный. Но трубку при этом изо рта не выпускает.

А тут, как на грех, приезжает на завод Сам. Ну, конечно, шум, да суета. Девки у входа хлеб-соль на полотенце держат. Народ работу бросил. Какая на хрен работа, когда такой случай? Топтуны, куда ни ткнись, хлопочут. Словом, событие мирового масштаба.

Наш мужик через толпу просочился поближе к ковровой дорожке, и ждёт. И трубку изо рта не выпускает.

Ну, приехал, значит, Сам. Хлеб-соль пощипал. И сходу речь двигать.

– Хорошо работаете, товарищи, – говорит, – только нету у вас ещё культуры в свете последних решений. Вот, гляньте, – на мужика указывает, – стоит человек и трубка во рту. А вокруг, может, беременные женщины да дети. И большой вред от этой трубки национальному здоровью. И даже во всемирном масштабе.

Тут мужикова карьера-то и обломилась.

Теперь он снова у станка. И трубку забросил подальше. И даже два раза курить бросал. Только не вышло бросить.

А во дворе, как мужики соберутся, всё расспрашивает, кто ему эту трубку подбросил в подарок. И обещает, что как найдёт вредителя, так сразу найдет, куда ему трубку засунуть.

Но никто пока не признался. А кто ж его, дурилу знает? Возьмёт, да и засунет. Ходи тогда с трубкой в жопе.

– Ну, это что, мужики! – сказал Никодимыч – дайте только отдышаться, и я вам совсем страшную историю расскажу….

Вот один мужик проснулся поутру, и вспомнил, что вчера он на опохмелку деньги заначивал и ту заначку прятал. А куда спрятал, вспомнить не может. Прямо отшибло всю память начисто. Как получку получал, помнит. Как с мужиками садились это дело обмывать, помнит. Как заначил, помнит. А вот куда эту самую заначку спрятал, вспомнить не может. Ему бы налить капель двадцать, конечно бы вспомнил. Да налить-то некому.

И начал мужик эту свою заначку искать. Весь дом перерыл – нету. Как чёрт прибрал. Вот наш мужик к бабе:

– Не видала ли ты, змея подколодная, мою заначку?

Баба клянётся-божится, что не видала.

– Если бы я видала, – говорит – то я бы, конечно, этой заначке место нашла. Мне ещё моя мама – кричит – говаривала, что я за дурня пошла, а я сомневалась. А теперь невооружённым взглядом вижу, что маменька была права. Это ж надо такое! Заначку найти не может. Лучше б ты башку свою дурную потерял.

Вот мужик терпение потерял, да во двор вышел. А во дворе уже соседи сели в картишки перекинуться. Мужик к ним. А они не наливают.

– Мы складывались, говорят, давай и ты свою долю. Вот мужик и начал жаловаться:

– Так и так, – говорит – заначку найти не могу.

А соседским мужикам евоное горе только в радость. Не они самые дурные, мол. Есть ещё и дурковатистей. И говорят они мужику, а сами смеются:

– Мы, – говорят, – с такими, которые заначку найти не могут, даже рядом не садимся, не то чтобы наливаем. Иди себе с Богом, – говорят.

Вот мужик и пошёл. Ходил, ходил попусту, да и взяла его обида.

– Кому же я теперь такой нужен, – думает, – раз я свою родную заначку найти не могу?

И решил тот мужик жизни себя лишить. Вот пошёл он к разрушенной мельнице. Там под плотиной омут хороший был. Вот привязал он себе камень на шею, да и прыгнул.

Когда прыгал, так глаза зажмуривал, чтоб не так страшно было. А как глаза разлепил, смотрит: стоит он перед Водяным. Тот сидит в кресле из коряг и русалочки молоденькие ему службу служат. А сам Водяной башку ладошкой трёт, да матерится так, что борода его зелёная ходуном ходит.

– Ты чё, мужик, – говорит, маму твою за ногу и в болото. Ты чё? Больше булыжника найти не мог? Ишь, паразит, как больно вдарил. Шишка теперь будет, это как пить дать.

Вот мужик и начал рассказывать своё горе. Так и так, – говорит – забыл, куда заначку спрятал.

Тут Водяной вконец рассвирипел. Пузыри пускать начал. Жабры щеперить:

– Не нужен мне, – кричит, такой персонаж, который собственную заначку найти не может.

Да как поддаст нашему мужику ногой. Тот так на берег и вылетел Вылетел, и домой побежал. И так его со страху, а может от воды не кипячёной, пробрало, что понос начался. Вот мужик скорей в дом, да в туалет, как был весь мокрый. Сидит, своё дело делает, да задумчивым взглядом окрестности озирает. И видит он, что свет от лампочки какой-то тусклый.

– Надо, – думает, – плафон протереть что ли…

Вот справился мужик со своими проблемами, открутил плафон… глядь! А заначка в плафоне лежит, цела целёхонька.

И стали после этого другие мужики нашего уважать. Голова, дескать. Так умело спрятал, что и сам найти не смог. И от уважения даже наливали нахаляву когда-никогда.