Юрий Хазанов - Мир и война

Когда уже две недели никто в батальоне не видел мяса и солдаты начали роптать, почти как на броненосце «Князь Потемкин Таврический», к Юрию пришел старшина роты Скрынников и, понизив голос, сообщил, что есть способ улучшить довольствие личного состава.

— Ловить рыбку в Эльбе? — с присущим ему остроумием спросил капитан Хазанов.

Старшина юмора не воспринял.

— Тут бауэр один есть… крестьянин, — перевел он с немецкого. — Недалеко. У него коров навалом. Одну возьмем, не обедняет. Зато ребят подкормим. Разрешите ехать?

Если бы Юрий знал не только о директиве политотдела по поводу совокуплений, отвлекающих молодежь от борьбы за правое дело, но и о недавнем строжайшем приказе маршала Жукова насчет «отъема собственности у гражданского населения Германии отдельными военнослужащими», то наверняка запретил бы старшине всякие разговоры о коровах. Но, к несчастью для себя, Юрий не знал об этом приказе.

— Поезжайте, — сказал он, долго не раздумывая. — Возьмите еще одного-двух из взвода лейтенанта Гараля.

— Хорошо, — ответил старшина. Он позволял себе немного отступать от устава и не всегда говорил «есть».

На другое утро старшина уехал. К вечеру он не вернулся. Загуляли ребята, подумал Юрий без особого одобрения, но Скрынников не был выпивохой и вообще твердых правил, а потому Юрий не очень беспокоился. Скорее, с машиной что-нибудь. Починят и с рассветом приедут. Но ни утром, ни днем, ни вечером их не было. Юрий не на шутку встревожился: может, несчастье какое? Авария, или немцы убили? Какие-нибудь эсэсовцы, скрывающиеся в лесах?

Поездка старшины держалась в тайне — о ней кроме Юрия знали только помпотех и лейтенант Гараль. Ему Юрий и велел утром следующего дня отправиться на розыск. Даже дал для этого свою легковую, которая недавно появилась — из трофейных, то есть брошенных немцами: темно-серый шестицилиндровый «вандерер» с брезентовым верхом и кожаными сиденьями. Его где-то откопал Петро Ивасюк, притащил на буксире, отремонтировал, и теперь Юрий разъезжал на нем прямо как какой-нибудь «фон-барон», как сказала бы его покойная бабушка. (Она умерла в Баку, не дождавшись конца войны.) Высшее начальство пока что милостиво взирало на то, что командиры рот баловались легковушками. Потом, после возвращения на родину, их сразу отберут. Только особые счастливчики или «блатные» сумеют довезти свои подержанные трофеи до дома.

Лейтенант Гараль вернулся лишь к вечеру. Юрий представил себе, как тот в поисках пропавших солдат и автомашины беседовал с немцами на своем каменец-подольском «идише» и какое те получали от этого удовольствие. Но вообще-то было совсем не до смеха: все они вляпались в крупную неприятность. Особенно Юрий.

А случилось вот что. Когда старшина Скрынников подъехал к лугу, где мирно паслись «фашистские» коровы, и попытался погрузить одну из них на машину, тот самый «бауэр» не стал вступать в конфликт; он просто поднял трубку телефона, находившегося в его бауэрской «избе», и связался с военным комендантом района. В отличие от Юрия, бауэр знал о строгом приказе маршала Жукова… Что было дальше? Приехал комендантский наряд, арестовал старшину и солдат, а также автомашину. Их всех заперли во дворе комендатуры. Гараль побывал там и выяснил: уже ведется дознание и арестованные сообщили, что действовали по прямому приказанию своего командира капитана Хазанова, которого комендант полковник Сидоренко — между прочим жутко злой — и считает главным виновником, подлежащим суду военного трибунала.

Не скажу, чтобы Юрий сильно тогда перепугался: как-то не верилось, что после четырех с лишним лет войны может из-за такой ерунды произойти что-то серьезное. Тем более он все еще не знал о пресловутом приказе Жукова. Но все равно тут же отправился к командиру батальона и доложил о происшедшем. Капитан Злотник — ну хороший ведь мужик! — не стал нудить и выговаривать, а сказал, что завтра утром они вместе отправятся в комендатуру.

В ту ночь Юрий спал вполне спокойно. Даже перед сном послушал какую-то легкую музыку («Роза мунде» и прочее) по радиоприемнику марки «Принц», стоявшему в его комнате. Куда страшнее стало потом, много лет спустя, когда представил, чем все могло обернуться, если бы не счастливая случайность. Ох, как ему тогда повезло! Что было бы, если бы не капитан Злотник! Каким козлом отпущения его бы сделали и с каким удовольствием! Так обычно бывает, когда издается какое-нибудь новенькое распоряжение и появляются первые нарушители, которых необходимо превратить в показательные жертвы!.. Чуть было он уже не стал таковой пять лет назад, когда опоздал на практические занятия в Ленинграде.