Леонид Сергеев - Мои собаки

— Дымок, Дымок! Я с тобой! Все закончилось, мы снова вместе!

В полдень, когда наступила жара, я сделал над Дымом навес из спальника, а ближе к вечеру, когда налетели слепни, сделал из лапника веер и стал отгонять насекомых от своего друга.

В тот день — седьмой день нашего путешествия — мы никуда не плыли, с нами не случилось никаких приключений, мы не общались ни с местными жителями, ни с туристами, но он был самым прекрасным за всю поездку.

Дым проспал до позднего вечера. Я не будил его — знал, что сон, как ничто другое, восстанавливает силы и здоровье. Только когда наступила темнота и я разжег костер, Дым поднялся, съел еще одну миску каши и выразительно уставился на байдарку, раздумывая — отплывать сейчас или перенести отплытие на утро? Я уговорил его принять второй вариант.

— Дымок! Ну куда на ночь глядя плыть? Тебе надо выспаться по-человечески. Вернее, по-собачьи, как подобает воину после боя. А у меня, после вчерашнего дня, ноги просто отваливаются (я подсчитал, что за день пробежал почти что марафонскую дистанцию).

Дым вздохнул, соглашаясь со мной.

До полночи мы сидели обнявшись у костра и смотрели — на языки пламени, на звезды, на отражение луны в воде. Мы были счастливы. И вновь я подумал о странностях времени — как оно растягивается или сокращается, в зависимости от событий. Вчерашний безумный день тянулся невероятно долго, а сегодняшний, счастливый, промелькнул незаметно.

Утром, после плотного завтрака, Дым улыбнулся и радостно гавкнул — Пора в путь-дорогу!

Схватив жилетку, он, прихрамывая, потащил ее к байдарке. Потом мы разобрали палатку и, вместе с вещами, тоже поднесли к лодке и уложили в нос и корму.

— Вперед, дружище! — ликующе возвестил я и помог своему хромоногому капитану взойти на «капитанский мостик».

Погода, как и все предыдущие дни, была отличной, мой друг чувствовал себя неплохо, и наша лодка на всех парах неслась вниз по реке.

На мосту через Великую, как и накануне, сидели мальчишки с удочками. Мы причалили чуть в стороне и пошли в медпункт.

— Вот, явился к вам третий раз, — сказал я докторше Нине. — Наверно, уже надоел, но простите. Во-первых, хочу познакомить вас с моим героическим другом. Во-вторых, пожалуйста, осмотрите его. После сражения с черными копателями, у него несколько ранений.

— Надо же, нашелся! — удивилась докторша. — Но я представляла его гигантом, а он такой небольшой, худющий.

— Он железный парень, — сказал я. — В смысле характера и в смысле увлечения железом.

Дым не очень любит людей в белых халатах (прекрасно помнит уколы — прививки от чумки, бешенства и гепатита) и ему не нравится запах лекарств, но докторше доверился — сразу почувствовал, что она человек доброжелательный, и терпеливо перенес все ощупывания и разглядывания.

Докторша выдала мне глазные капли, объяснила, как делать примочки на глаза и посоветовала поменьше бывать на ярком солнце.

— Остальное заживет быстро, — сказала и улыбнулась. — У двор-терьеров хорошая иммунная система.

На песчаной круче у моста, пока я спускал байдарку, Дым вдруг стал что-то раскапывать. Откидываясь назад, одной здоровой лапой пытался докопаться до какого-то глубоко лежащего железа, при этом страшно рычал и повизгивал. Даже больной он не оставлял своих замашек.

— Дым, тебе нельзя надрываться. Да и нам не до твоих штуковин, — сказал я, оттаскивая его от очередной какой-то зарытой железки. Потом подумал, а вдруг там опять что-нибудь вроде гранаты?! А ведь здесь купаются ребята!

— Эй, рыболовы! — крикнул я удильщикам на мосту. — Идите сюда!

Мальчишки побросали удочки и бросились к нам.

— Вы слышали, что здесь недалеко собака нашла гранату? — обратился я к разновеликой ораве. И, когда ребята закивали, показал на Дыма. — Это он нашел.

Мальчишки загудели, а я кивнул на лунку, которую выкопал Дым.

— Дело серьезное. В этом месте что-то есть. Мой Дым никогда не ошибается. Он крупный специалист по взрывчатке (я нарочно преувеличил способности Дыма, чтобы ребята осознали серьезность моих слов). Так что немедленно сообщите взрослым. Сами не раскапывайте ни в коем случае! Дело крайне опасное! Все! Пока!

Ребята врассыпную помчались к деревне.

Дальше я всю дорогу пел, временами во весь голос. Редкие, на том отрезке реки, байдарочники смотрели в нашу сторону подозрительно — вероятно, считали меня не в своем уме.