Леонид Сергеев - Мои собаки

— Ах ты, зловредная бестия! Как ты можешь так мерзко поступать?! Еще раз такое устроишь, отчислю из театра!

Жулька поджала хвост, завалилась на спину, показывая, что полностью признает свою вину, и плаксиво пропищала: — Альма прости, я больше не буду.

Чтобы осуществить «пламенную мечту» Анна решила поставить «Приключения Буратино». Половину главных ролей отдала ребятам, а вторую половину распределила так: на роль Пуделя, естественно, назначила Филю, на роль Кота — Сократа, на роль Лисы — само собой, Альму — кого ж еще, если моя подружка была вылитой Лисой?!

Репетиции уже были в самом разгаре, как вдруг в «собачьей труппе» появилась новенькая — сеттер Нелли. Ее привез на «джипе» хозяин, наголо бритый громадный мужчина. Размашисто прошагав по сцене, он зычно представился Анне:

— Фиолетов! Директор крупной фирмы! Прослышал про ваш театральный кружок и решил вам помочь. Готов оплатить ваши декорации, костюмы и прочую музыку!

— Мы будем вам благодарны, — радостно сказала Анна. — Мы, действительно, нуждаемся в помощи. Городские власти нам не выделяют деньги, мы держимся на одном энтузиазме. На постановки немного денег собирают родители детей…

— Все оплачу! — Фиолетов поднял руку. — Но с условием! Мою Нелли возьмете в труппу и дадите первую роль.

— Хорошо, — согласилась Анна. — Подберем ей какую-нибудь роль.

— Не какую-нибудь, а главную! — нахмурился Фиолетов. — Она чемпионка по экстерьеру, блестяще знает все команды. Даже по-английски. Умеет танцевать и петь, уже снималась в кино. Она легендарная собака!

— Ну, хорошо, хорошо, — кивнула Анна.

Когда Фиолетов удалился, Анна устроила Нелли экзамен: попросила ее что-нибудь станцевать и спеть. Нелли скорчила насмешливую гримасу и, какой-то изломанной походкой продефилировала на сцену.

Она, в самом деле, умела танцевать, но слишком показно и манерно, слишком выпячивая себя, слишком красуясь перед Анной. И петь она умела. Правда, у нее был не очень приятный, дребезжащий голос, но она явно так не считала — закончив пение, высокомерно посмотрела на «артистов» и щелкнула языком — вот, мол, как надо петь! «Артисты» поняли, что у Нелли «звездная болезнь» и сразу прозвали ее «воображалой». Тем не менее, Анна похвалила Нелли, а на следующей репетиции сказала нам с Альмой:

— Должна вас огорчить. Я решила отдать роль Лисы Нелли. Я понимаю, что такое решение меня не украшает, но войдите в мое положение. Мы же бедные, а хозяин Нелли уже дал деньги на декорации и костюмы. У нас будет замечательный красочный спектакль. Я столько об этом мечтала.

От неожиданности у Альмы перехватило дыхание. Некоторое время она обеспокоено смотрела на своего преподавателя, потом насупилась и побежала к выходу из Дома Культуры.

— Обещаю вам, — продолжила Анна. — В следующей постановке Альма будет играть самую главную роль. Я планирую поставить «Бременских музыкантов».

— Мне-то все понятно, — огорченно кивнул я. — Теперь деньги решают все. Но для Альмы это еще одна несправедливость после конкурса красоты…

Я повернулся, чтобы пойти за Альмой, но Анна взяла меня за руку.

— Подождите! Я отдам Альме роль Продавца пиявок. Это маленькая, но интересная и сложная роль. Продавец пиявок должен петь красивую песню «Далеко, далеко за морем…». Альма ее исполнит лучше всех моих подопечных, я уверена в этом.

— Я поговорю с ней, — только и смог я произнести.

Альма лежала в сквере у скамьи и горестно смотрела на траву перед собой. Я подошел, погладил ее и, нарочито бодрым голосом, сообщил, что Анна предлагает ей роль Продавца пиявок. После роли Лисы такое предложение Альма посчитала оскорбительным; она взглянула на меня и буркнула: — Уйду из этого театра!

— Альма, дорогая, не горячись. Любую, даже самую маленькую роль, можно сыграть прекрасно. Анна сказала, что Продавец пиявок должен петь красивую песню и что ты споешь ее лучше всех. А в следующем спектакле она обещала тебе самую главную роль.

С немалым трудом мне все-таки удалось вернуть Альму на сцену.

Ну, а вам, ребята, я скажу вот что — можно получить хорошую роль, правильно спеть песню и неплохо станцевать, можно даже при этом изобразить всякие чувства, но если артист все делает бездушно, с холодным сердцем, нас не затронут ни песня, ни танец. Только искренние переживания артиста, его горение и страсть заставят нас радоваться и огорчаться, смеяться и плакать. И вообще, только с горением и страстью можно сделать что-то значительное. А чтобы «гореть» и заражать других своим «горением» нужен талант. И талант всегда заметен. Даже в небольшой роли, в одном куплете песни, в двух-трех танцевальных движениях. Талантливый человек все делает чуть-чуть лучше других. Но в этом «чуть-чуть» все дело.