Сергей Сеничев - Лёлита или роман про Ё

Дальше можете не читать, лучше сразу переходите к следующей цифре. Дальше будет неделикатно, а местами даже противно. Потому что слово в слово. Потому что великосветским языком я этого и не смогу, и не хочу. Это надо её голосом. Я и теперь его как тогда слышу — совсем не звонкий, надсаженный, обманутый. Да и вся история скорее для казармы, чем…

В общем, дальше только для тех, кому не всё равно, из какого прошлого берётся настоящее, и откуда у него будущее. А остальных заклинаю: листайте ради всего святого до новой главы…

…и я врубаюсь, что с помощью-то всяко больней будет, сама, говорю, руками только не трогайте. Если тронете, говорю, вы папку моего знаете, из-под земли найдёт… Хорош, говорит, базлать, раздевайся и укладывайся, извини, простынки не прихватили… Ты не понял, говорю, ты, говорю, минуту подумай, а там уж как хочешь: я про папку не шучу. Ты его знаешь. А не знаешь так узнаешь. Я у него одна, не жить вам, если что. Сначала меня найдёт — хоть живую, хоть мёртвую, хоть по кусочкам, потом вас обоих. И без суда и следствия. Он охотник, бошки посшибает — хоронить будет нечего. Так что думайте…

— Что, ни капельки не страшно было?

— Ни фига себе не страшно! Тебя когда-нибудь насиловали? Чего мне ещё оставалось? Одна с ними в лесу, сама, считай, приехала, просто вижу — не отморозки, а так, гопота сопливая, ну вот и… Короче, они растерялись даже. Понятно: ни в тюрьму неохота, ни под пулю тем более. А по ходу первый случай у них это был. Думали, наверно, завизжу, они мне в тыкву дадут, ноги у меня и разъедутся. А я вместо этого тёрки тру. В общем, чего хотят ясно, как провернуть, не знают, а отпустить западло… Тогда, этот, которого машина, ну Серёга который, на землю меня пихнул, заткнулась, говорит, в рот возьмешь и свободна. Джинсы расстёгивает и трусы спускает… Вот когда я, если хочешь знать, это дело в первый раз увидела. Ну не по телику, а прям вот так, своими глазами… Не буду, говорю, в рот. Ещё как будешь! А откушу, говорю? Ладно, говорит, хуй с тобой, так сиди. И давай на меня дрочить. И этому: чо ждёшь-то, самообслуживание. Ну и тот достал, тютюшкает, а я, прикинь, сижу, смотрю, как они дрыгаются, и у меня тоже ржач начинается. Он разозлился, ты чё ржёшь? футболку давай снимай, а то щас все зубы повыбиваю. Ну все-то, думаю, может, и не все, но дразнить на фига? Стянула футболку, зырьте, не жалко. А они всё равно никак. Вижу, устали чмыри. Морды от натуги покраснели… И тогда он тычет мне своего воробья: на типа сама. Я в отказ и снова про папку, а он: тебе трудно, что ли? с ней по-людски, а она говнится… И я думаю: а чего, правда? сижу как эта… Да пожалста, говорю, может, хоть скорей выйдет, замучилась уже ждать… Ну и это… сам, в общем, понимаешь…

— Нет, не понимаю.

— Ну потрогать захотелось! Просто потрогать. Так, чуть-чуть, интересно же всё-таки…

— Ну да, ну да. Расслабься и получи удовольствие… А больше ничего не захотелось?

— Блин! Дурак!

— Не злись. Ты полюбопытствовала, я полюбопытствовал.

— Ну и как хочешь. И не буду дальше…

И — плюх, и одеяло на голову.

— Да пошутил я, Лёль!

— Думать надо, — из-под одеяла и очень, очень сердито.

Я сосчитал до десяти, чтоб остыть успела:

— Ну прости, вырвалось…

— Да нечего рассказывать, конец фильма!

Однако вылезла.

— Чего рассказывать: обтрухали всю и всё. Майкой моей подтёрлись и в машину. Они, похож, и сами уже не знали, как от меня отделаться. Айда, говорят, до дома подбросим. Спасибо, говорю, накаталась. Да садись, не дури. Моё, говорю, дело. Баба с возу, говорят… Только если проблем не хочешь, сама понимаешь, ничего не было. Не глупей вас, говорю, только уж и вы тогда, если трепаться будете, не обижайтесь. Могила, говорит Серёга и этому, придурку: вишь, я же говорил, нормальная пацанка. Точно не поедешь? Не поеду. Ну, бывай, до встречи!.. И всё.

— А ты?

— А я майку напялила и два часа до дома пилила по полям. Чтобы, если они вдруг кому из своих… Ну, понятно, да?

— Ну да, понятно… А потом?

— Потом ничего. Весь вечер в ванной сидела.

— Плакала?

— Щаз! Отмывалась… Хорошо, что лето было, а то на следующий день не знаю, как в школу бы пошла.

— Так ты что — никому не рассказала?

— Здрасти! Кому? Маме? И что бы изменилось?

— Ну ты даёшь!

— А чего я даю? Чтобы по ментовкам рльлм полгода таскали и ещё выходило, что я же сама виновата, а весь город пальцем тыкал?.. Лёгким испугом отделалась — уже хорошо.

— Ничего себе лёгкий испуг.

— А какой же. Ты что, не знаешь, что ли, что через такой испуг почти все однажды проходят?