Но с самого начала отцы основатели знали, или по крайней мере чувствовали, что строят Вавилонскую башню. Что в перспективе главной проблемой Интернета станет проблема ориентации в нем, проблема структурирования его пространства. В том числе и эстетического. Программным слоганом «АнтиТенёт», например, с самого начала было: «Структурируем литературное пространство». Работа эта началась уже на относительно ранних этапах развития нашего Интернета — все эти литературные конкурсы, работа сайтов «Тенёта» и «АнтиТенёта», появление «ЕЖЕ-движения» и т. п. Веб-обозреватели, Курицын, скажем, или Фрай, старались не пропустить ничего интересного. Однако пространство литературного Интернета расползалось неудержимо, теряя не только свои очертания, но первоначальный смысл своего существования. И обозреватели один за другим капитулировали. Год назад Курицын прекратил свою обозревательскую работу, Фрай, насколько я понимаю, сдался еще раньше. Стены русского литературного Интернет-дома растаяли.
В Интернет заходят сегодня, чтобы прочитать газету, которую не успели купить утром в метро, прочитать отзывы интернетовских критиков на только вышедший роман культового писателя, полистать свежий номер толстого журнала или, на худой конец, узнать счет, с каким закончилась вчера игра, которую не дала досмотреть жена.
Интернета как особого мира не стало.
И знаковой кажется мне ситуация с феноменом «LiveJournal» («Живого Журнала») , в частности, стремительное разрастание на этом международном сайте русского его отсека.
«ЖЖ» («Живой Журнал») — это такой суперсайт, состоящий из персональных страниц, для публичного ведения владельцем каждой из них собственного дневника. Оказавшись на такой странице, вы получаете возможность читать дневник ее хозяина, а на параллельных страницах — знакомиться с высказываниями его виртуальных друзей по поводу отдельных пассажей в дневнике. В свою очередь, со страниц, на которых идет общение автора с друзьями, вы, щелкнув мышкой по значку-символу друга, окажетесь уже на персональной странице последнего и, почитав его дневник, можете познакомиться на параллельных страницах уже с его друзьями, а если кто-то из них вас заинтересует, можете заглянуть и на его страницы, затем познакомиться с его кругом общения и т. д. Если делать это достаточно долго, вполне можно снова оказаться на исходной странице.
«ЖЖ» — это что-то вроде полузакрытого клуба. Он доступен — для чтения — каждому. Правда, для этого нужно знать хотя бы один адрес. Структура этого сайта не предоставляет его посетителю возможности обычного литературного сайта, где, щелкнув на кнопку «Авторы», вы получаете список всех авторов. Такой страницы в «ЖЖ» нет, да и быть не может. В этом журнале уже более полумиллиона персональных страниц. Ну а если хотите, то, проделав несложную процедуру регистрации, вы можете завести собственную страницу, обзавестись своими друзьями и зажить еще одной — виртуальной — жизнью в «Живом Журнале», выбрав себе сетевое имя или оставив собственное. Активно используются оба варианта. Есть персонажи сугубо сетевые, никто не знает, кто они. Ну а есть, скажем, юзер Paslen с внешностью, стилистикой, кругом друзей Дмитрия Бавильского .
И вот неожиданно оказалось, что именно собственная страница в «ЖЖ» — это и есть сегодня самое-самое для наших интернет-литераторов: самое сокровенное и самое приватное. Тот же Бавильский, активно пишущий для «Топоса» как автор и там же реализующий своей проект «Библиотека эгоиста», тем не менее достаточно активно ведет собственную страницу в «ЖЖ». Или Роман Лейбов, давний автор и редактор «Русского Журнала», автор и редактор могучего сайта «Рутения», главным своим местом в Интернете считает, похоже, страницу в «ЖЖ» . Сегодня легче сказать, у кого из известных наших интернет-деятелей нет своей страницы в «ЖЖ», нежели перечислить тех, кто ею обзавелся.
«ЖЖ» возник в нашей жизни сравнительно недавно и мгновенно стал как бы новым домом русских интернетовских литераторов. Причин для этого, думаю, много — остроумная, необыкновенно удобная конструкция сайта, возможность легко завести персональную страницу в Интернете, оптимальное сочетание приватности и публичности. Но я бы предложил для объяснения феномена «ЖЖ» еще одну причину, возможно, и не вполне осознанную многочисленными русскими юзерами «ЖЖ». Мне кажется, что в какой-то момент они вдруг обнаружили русский литературный Интернет чем-то вроде стремительно расширяющейся Вселенной, где тебя уже не видно и не слышно, где тепло совместного пространства для дружб — а также для полемик, для борьбы за читателя и проч. — испарилось в новом информационном космосе. Ну в самом деле, зачем, скажем, «Вавилону» спорить, допустим, с «Русским переплетом» или «Переплету» собачиться с «Топосом», — вряд ли читатель «Вавилона» осведомлен о том, что делается на страницах «Переплета», и наоборот. Русского литературного Интернета как единого пространства больше нет. И стремительное разрастание русского сектора в «ЖЖ» может рассматриваться еще и как бессознательная попытка наших интернет-деятелей воссоздать ощущение единого интернетовского пространства, как нежелание отказываться от привычных навыков поведения в интернетовском поле.
Читать дальше
