Валерий Павлов - Шаш

– Рэм рассказал про вашего друга. Как жалко его!

– Жалко. Я Вита очень любил, – Вар почувствовал, что его глаза увлажнились, и старался приглушить наплыв чувств. Глаза Горошка смотрели в его глаза с грустной простотой. Не пытаясь проникнуть глубоко, просто светились и грели. Как будто они умели так греть только его одного во всей вселенной.

Он стал рассказывать ей истории про них с Витом и Рэмом, забыв, что она уже слышала их не один раз. Всё равно. Симпатичным шашам всегда нравятся эти истории. Очень давнее наблюдение. Интерес искристых глаз ласкал, весёлый смех проникал глубоко, наполнял теплом и спокойствием. Всё будет хорошо.

– Я сижу и жду его. Час проходит, уже где-то половина второго. Я знаю, что он приедет, только вот когда. Наконец, к концу второго часа, вдруг вываливается из автобуса, и самое первое, что он мне говорит: «Слушай, я забыл деньги дома, подождёшь, пока съезжу за ними?»

Горошек смеялась заразительно и грустно. Он незаметно вдыхал воздух, пытаясь уловить аромат открытой кожи её рук и шеи. И не был уверен, когда вдруг удавалось, кажется ли ему эта сладость или нет. Она должна пахнуть именно так.

Он наговорил аппетит, Горошек накормила его вкусным маминым борщом с большим куском мяса. Несомненный знак частых посещений этого дома Рэмом. Мясо не задержалось на тарелке. После борща на столе опять появился чай и домашнее варенье, хотя уже не было места ни для того, ни для другого.

Совсем поздно. Они оба откинулись на спинки стульев, чувствуя надвигающуюся сонливость.

– Ну твои родители и полуночники.

– У мамы дежурство на этой неделе, а папа всегда так работает.

– Чем он занимается?

– Он заведует всеми автобусами города.

Вар благоразумно удержал в себе шутку о ночном городском транспорте. Пора было собираться домой.

– Спасибо за угощение. Набил живот, вставать не хочется.

– Оставайся на ночь, уже очень поздно. Как ты доберёшься?

– Доеду, не в первый раз.

– У тебя есть деньги на такси?

– Да ничего, что-нибудь поймаю.

– Подожди.

Горошек ушла в свою комнату и вернулась с несколькими зелёными бумажками в руках.

– Возьми.

– Да брось ты, не надо!

– Бери!

Сложенные деньги лежали на раскрытой белой ладони как щедрый дар, от которого нельзя отказаться. Вар, удивляясь себе, с улыбкой положил их в карман.

– Спасибо, – он чувствовал, что его лицо в этот момент правильно выражает его чувства. Горошек, наверно, думала так же про свою улыбку.

Они прошли в прихожую. Решимость появилась, когда Вар надевал туфли и куртку под молчаливым наблюдением. Он знал, что это можно сделать. Готовый к выходу, он обернулся к ней лицом, поднял руку и провёл пальцами по коже её руки. От плеча до тонкого запястья.

– Пока.

– Пока.

Она стояла в двери, пока он не скрылся из виду. Он услышал, как тихо захлопнулась дверь, и через несколько лестничных пролётов вышел в тёмный двор дома. И сразу вспомнил не так давно произошедшие здесь события. Он невольно посмотрел на тёмные окна квартиры на третьем этаже. Там уже не живёт девушка с длинными волосами. Совсем немного следов открывалось под тусклым светом фонаря. Черные пятна на месте, где горела машина, заколоченные фанерой окна. Почистились. Вар быстро зашагал.

Ни одного такси. Не зря говорят, что их стало меньше в городе. Автобусов тоже не было видно. Чувствуя, что начинает замерзать, Вар пошёл вдоль дороги, время от времени оглядываясь назад. Он не испытывал ни усталости, ни раздражения. Шагать было приятно, теплее. Придётся добираться на своих до маленького базара, остановок пять или шесть – лениво работал мозг.

Он вздрогнул от неожиданности, когда из-за спины вдруг появился микроавтобус и остановился метрах в двадцати впереди. Он подошёл к окну со стороны обочины.

– Садись, брат, подвезу!

Удивлённый и обрадованный Вар быстро забрался на пассажирское сиденье.

– Куда едешь?

Услышав ответ, водитель очень обрадовался.

– Там живёшь? Я тоже там живу. По дороге! С работы?

– В гостях был. Ничего нет, ни такси, ни автобусов.

– Да, ночью теперь стало плохо. Никто не подбирает. Я всегда подвожу людей, если по дороге. Как человеку ещё добраться?

– Бояться стали.

– Да, – молодое лицо водителя скривилось от неудовольствия. – Зачем это сделали? Плохие люди. У нас старики ходили по домам и говорили, чтобы не пускали молодёжь.

– Не везде ходили, к сожалению. Разве прямо не быстрей?

– Нет, там закрыли дорогу.