Анатолий Гаврилов - Берлинская флейта [Рассказы; повести]

Одноглазая А. продолжает волновать душу.

С тачкой за комбикормом.

Мои физические данные говорят о том, что жить я долго не буду.

Подвыпивший дядя говорит, что видел вчера за водокачкой десятиметрового полоза. Он катился колесом. От него шел страшный холод. Он прокатился рядом и скатился в овраг. От холода полоза дядя покрылся инеем.

Этой осенью будем чистить нашу переполненную уборную.

Дядя называет уборную ульем, нас — пчелами, содержимое уборной — медом.

Дождь.

Ходили в кино, поссорились с В. относительно основной идеи фильма.

Кабан грызет дерево.

Луна, звезды, фиалки, сирень и сверчки навевают негу. Я — глист.

Уж ветер дышит темным хладом, и пахнет черным виноградом.

Тетя вышла замуж за дядю, имея лишь чемоданчик и книжку «Неточка Незванова», и подвыпивший дядя напоминает ей сейчас об этом.

— Неточка Незванова, Неточка Незванова! — кривляется дядя.

Д. умер весной, а запах его умершего тела витает до сих пор.

На пшене сэкономил пятьдесят копеек.

А ху-ху не хо-хо!

Эй, ты, а ну иди сюда!

Дай ему в рыло!

Дай ему шилом в ж…!

Скорей бы первое сентября!

Ездили с В. на водную станцию завода стиральных машин. Обжигали и обдирали старую краску, бегали для взрослых за пивом, квасом, сигаретами, пирожками.

После пляжной жары и созерцания женских тел невозможно уснуть.

Дядя нашел цемент в Жабовке. С тачкой за цементом. Продолжение бетонирования дорожки к уборной.

С тачкой и бочкой на Правый берег за пищевыми отходами. По улице навстречу шла учительница литературы. Быстро направил тачку в ближайший переулок, скрылся.

Дождь. Рассматривал альбом. С самого раннего детства на всех фотографиях я насуплен, сморщен.

Одноглазая А. и не отталкивает нас от себя, но и особых надежд на возможность интимных отношений не подает.

Уж в речке никто не купается, и на берегах ее никто не влюбляется.

Весьма заметна интенсивность желтения листьев.

Осень — это просто плюс норд-ост.

Да, дядя занимается выращиванием проса на пустыре. Он хочет научиться делать веники, продавать их на рынке и стать таким же богатым, как и его кум Убейконь.

Нет никаких сомнений в том, что я скоро умру.

Здесь нужно иметь не личико и даже не лицо, а харю.

Весьма заметны признаки осени.

Дорожка к уборной закончена. Дядя доволен, прогуливается по дорожке, курит.

Море уже цветет.

Уж зреет черный виноград.

Мы продолжаем флиртовать с одноглазой А.

В. полагает, что красивые женщины доступны лишь богатым.

Это печально.

Я лжив, труслив и слезлив.

Я моральный и физический урод.

Лишь ранняя смерть избавит меня от позора и страданий.

С тачкой на свалку. Притащили битый кирпич в растворе, ржавую сетку и галифе.

Дядя выправил и выкрасил карбидную бочку. В пять утра потащили на рынок. Долго стояли. Притащили домой.

Я не лишен музыкального слуха, с детства хочу научиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, но инструмента нет и не будет.

Кажется, я не успею скрыться от проса в интернате.

Да, не успею.

Просо срезано, доставлено тачкой домой, просушено, в данный момент специальными скребками очищается от зерна.

У парадного уже клубились. Гул нарастал — будто приближаешься к рынку или пляжу. Наши стояли разрозненными группами. На вопрос, как прошло лето, ответил, что лето прошло отлично: море, пляж, водная станция, скутера, яхты, вино, женщины. Крикнули строиться. Строились долго, перестраивались, кому-то из младших разбили нос. На крыльце стояли директор, завуч, ботаничка и школьный сантехник. Школьный шофер курил под гаражной дверью. Школьный повар на кухонном крыльце точил длинный нож. Появился наш духовой оркестр. За лето разладились, играли плохо. Неожиданным порывом ветра красивой ботаничке подняло платье. Кларнет дико взвизгнул. За лето школьный сад одичал, зарос пыльной травой. На каменистом стадионе блестело стекло. За пожелтевшей посадкой знакомо прогрохотал грузовой состав и свистнул там, где весной поселковому человеку отрезало ногу. Вдали, выгнувшись к небу, желтело поле с желтым стогом. Директор закончил речь. Вошли в интернат.

Все знакомо, привычно. За окном устало серебрится пыльный тополь, грузный человек носит ведрами с улицы во двор уголь, грузная женщина гоняется по огороду за курицей, последнее жаркое солнце бьет в голову через стекло.