Анатолий Гаврилов - Берлинская флейта [Рассказы; повести]

Некоторые люди не открывают, просят зачитать телеграмму через дверь.

Некоторые не могут открыть собственные запоры.

Некоторые не любят, когда телеграмму протягиваешь через порог.

Третий день гвоздь в ботинке мучает доставщика, а забить лень.

Здесь быстро изнашиваются носки, чулки, обувь.

Изможденный почтальон с одним легким.

Новая доставщица-пенсионерка. Бывший страхагент. Уже через полчаса все знает и понимает. Еще через полчаса всех поучает, как нужно работать. Еще через полчаса всем внушено, что без нее телеграфная служба развалится. Пулеметная очередь указаний, советов. В плохую погоду уходит на больничный, из больничного выходит еще более энергичной — до следующей плохой погоды.

Профсоюзное собрание, предложения «низов» и презрительные ухмылки «верхов».

Телеграфные искажения улицы имени Диктора Левитана: Виктора Левитана, Доктора Левитана, а сегодня — Диктатора Левитана.

И телеграфистка, и доставщик просмотрели искажение: нужно «наилучшего здоровья», а было «наихудшего».

В праздничные дни телетайпы превращаются в пулеметы с бесконечным боезапасом.

Некоторые люди весьма свято чтут свои юбилеи, беспокоятся, приходят, звонят, спрашивают:

— А мне поздравительных телеграмм не было?

— Пока не было.

— Гм, странно…

Доставщик задумывается о положении американского доставщика и не туда заносит телеграмму.

Доставщик задумывается о какой-то африканской стране и падает в яму.

Молодой телеграфистке хочется гулять, и она каждый раз сочиняет: то бабушка умерла, то дедушка.

Уже всех перехоронила, ее уличают, прорабатывают на собрании.

Телеграфная тяжба горплодоовощторга с поставщиками.

Доставщик покупает велосипед, предвкушая, что с велосипедом будет быстро и хорошо. Однако и не быстро, и не хорошо, а страшно: страшно, что собьют на дороге, и страшно, что украдут велосипед, пока будешь вручать телеграмму. Да и милиционер в первый же день напугал у подъезда:

— Велосипед ваш?

— Да.

— А вы знаете, что нарушили закон?

— Какой?

— Закон о неоставлении транспортного средства без присмотра и противоугонного средства.

«Воруют ли велосипеды в Чехословакии или Китае?» — мучительно размышляет доставщик и обнаруживает, что потерял телеграмму.

Весна, разрытые огороды, парниковая пленка блестит на солнце.

Осень. Холодный ветер треплет остатки листьев и клочья парниковой пленки.

Зима. Все засыпано снегом.

Снег, сугробы, луна. Доставщика угостили водкой. Теперь он не обходит овраг, а скатывается вниз.

Октябрьский ветер растаскивает по улицам и дворам мусор.

Убит в Афганистане.

Доставщик-пенсионер, прадед которого — немец, является образцом аккуратности, обязательности, корректности. Это он совершенно добровольно составил и начертил карту района доставки телеграмм с четким обозначением всех улиц, переулков, тупиков, оврагов, переходов через овраги, всех домов и домишек, а красные точки сигнализируют о том, что данное место опасно бродячими собаками.

Одна телеграфистка готова отдать последнее, другая за копейку горло перегрызет.

Мороз и солнце.

Школьники в военной форме с автоматами идут на смену к Вечному огню, старательно копируют кремлевских часовых, похожи на марионеток.

Новый доставщик-пенсионер. Седой, сухой, чрезвычайно подвижный. С телеграммами не ходит, а бегает. Жизнь прошла в Магадане. Был прорабом в Берлаге, потом работал в УКСе. Невиновных в Берлаге не было. Невиновных вообще нет. Советская власть подмята партией. Нас могут спасти только новые Гулаги и Берлаги. Святое место — Гори.

Телеграмма с сообщением о приезде гостей повергает клиента в панику: чем поить и кормить?

Некоторые клиенты порываются заплатить за доставку телеграммы.

Некоторые молча принимают телеграмму и захлопывают дверь.

Доставщики и почтальоны обязаны брать повышенные соцобязательства по распространению знаков почтовой оплаты: конвертов, открыток, марок. Пристраиваются в магазинах, на улицах. Продашь на сто пятьдесят рублей — червонец премии.

На лице молодой нормировщицы: «У меня высшее образование!»

Клиент куражится: не было дома, оставили извещение, позвонил, попросил зачитать телеграмму, зачитали, сказал, что все ясно, можно не доставлять, через некоторое время — доставьте мне лично, я буду дома, хорошо, доставим, доставили, долго рассматривал и читал телеграмму, потом сказал:

— А вы знаете, что передавать телеграммы по телефону запрещено?