Андрей Юрич - Ржа

— У меня только что еще больше был, — отзывался другой пасущийся индеец, жуя мягкую болотную растительность.

В нескольких шагах от поедаемой полянки сидел на сыроватой кочке мальчик Дуди и пялил на старших радостные глаза. Старшие не предлагали ему есть гуськин лук, боялись, как бы их опять не обвинили в издевательствах над малолетними. Поэтому Сулейман Дудиев, в мокрых на попе штанишках, сидел голодный на сырой кочке и охранял индейское оружие — два ивовых лука с нейлоновыми тетивами и набор стрел из тонких прямоугольных реек.

Индейцы так ничего толком и не поняли про этого мальчика, но обижать его, судя по всему, не стоило, а сам он был добрый и послушный, — и его приняли в племя.

— Все-таки я считаю, что ему не нужен лук, — говорил Пашка, жуя траву. — Мы свои луки сделали сами. А раз он не может сделать сам — то, значит, ему и не положено.

Алешка был не согласен и возражал. У Алешки имелось обостренное чувство справедливости:

— У всех индейцев есть луки. Мы, конечно, сделали их сами. А стрелы нам делает Спиря. И если Спиря делает стрелы для нас, а мы не умеем, то почему Дуди должен ходить без лука? Ты сам подумай — нам же будет стыдно, что у нас в племени безоружный индеец.

— Тогда почему сразу лук? — Пашка пересаживался на еще не объеденную кочку. — Пусть ходит с копьем или томагавком.

— А он может сделать копье или томагавк? — спрашивал Алешка.

— Томагавк — вряд ли, — рассуждал Пашка. — А копье делать легко, копье — это острая палка.

— Дуди, ты согласен ходить с копьем? — спросил Алешка.

— Дуди! — ответил Дуди и покосился голодными глазами на гуськин лук в Алешкиных руках.

Алешка проследил его взгляд.

— Хочешь лук? — двусмысленно спросил Алешка.

— Дуди! — ответил Дуди.

— Вот дурак, — сказал Пашка. — Иди найди прямую длинную палку.

Дуди встал, аккуратно сложил луки со стрелами на сырую кочку и пошел в сторону поселка.

— Зачем мы взяли этого дурака в племя? — спросил Пашка неприязненно. — Разве ты видел где-нибудь индейцев-дураков?

— Знаешь, — сказал Алешка, глядя вслед прыгающей по кочкам фигурке в нечистой курточке, все еще чувствуя вину и запах белой краски, — если индеец сходит с ума, он ведь не перестает быть индейцем. Бывают сумасшедшие индейцы. Сумасшедший — это и есть дурак. У индейцев сумасшедшие даже бывают шаманами и разговаривают с индейским богом Маниту.

Пашка не интересовался богословскими вопросами, но для вежливости решил поддержать беседу. Потому что есть гуськин лук вместе и молча было бы просто нахальством по отношению друг к другу. Так поступают только животные. Хотя он, конечно, не знал, едят ли какие-нибудь животные гуськин лук.

— И как они говорят с индейским богом, эти дураки-шаманы?

Алешка не знал ничего про индейского бога, кроме имени, вычитанного у Фенимора Купера. Он в задумчивости выбрал кочку посуше, сел на нее и огляделся. Пустынная травянистая местность не давала подсказок. Под ногами шевелился от ветра гуськин лук — длинными узкими листьями.

— У индейцев есть место, которое их дом, — начал Алешка неуверенно, припоминая болгарские и советские вестерны. — Это такое место, где стоят вигвамы, хотя бы один вигвам, и столб, на котором вырезан бог.

Пашка глянул на Алешку подозрительно:

— Ты что, наелся уже? Можно я твою половину съем? — он кивнул на другую сторону полянки.

— Нельзя, — сказал Алешка. — Я сейчас доем. Дай подумать… Так вот, там столб стоит, в этом месте, у их дома. И шаманы говорят с этим столбом, и бог слышит.

— Во-первых, — сказал Пашка голосом объедающегося человека, — кто тебе сделает такой столб? Во-вторых, где наш вигвам? В-третьих, а если не шаман будет говорить со столбом, бог его услышит?

— Нет, если не шаман, то не услышит, — помотал головой Алешка.

— Получается, что великий Маниту слышит только дураков?

— Почему дураков? — поморщился Алешка.

— Ты только что говорил, что шаманы — сумасшедшие. Они ведь и правда во всех фильмах скачут как дураки и больше ничего не делают. И по-твоему выходит, что вот таких дураков только и слышит бог, потому что они разговаривают со столбом?

Алешка зажмурился. Получалось действительно непонятно.

— Знаешь, что я думаю, — сказал Пашка, не переставая жевать. — Я читал в книжке, что все эти шаманы были действительно дураки и только обманывали людей. Своих же, индейцев, обманывали. Ты хоть раз видел в кино, чтобы они говорили со столбом, а им бог что-нибудь отвечал? Польза от этих разговоров со столбом была хоть какая-нибудь?