Денис Осокин - Овсянки (сборник)

зимой здесь будет не пройти — разве что на лыжах. сухая река подо льдом и снегом — обозначенная только двумя рядами замерзших кустов — не потеряет своих свойств. даже будет еще более благосклонна к человеку из города — прискрипевшему сюда на лыжах — безо всякой лыжни — с маленькой бутылкой водки.

сядем на ‘метеор’.

поедем во вторник

в п у ч е ж.

если ответишь нет —

ты у меня получишь.

наша общая жизнь

не продлится ни

на день дольше.

откажешься —

значит знай: ты не

жена мне больше.

ч е т ы р е ж д ы

щелкнем ключом.

пикнем усталым

п о д ъ е з д о м.

дернем ногой, плечом.

слезем почтовым

с ъ е з д о м.

первых шашлычных дым

смешан с последней

г р я з ь ю.

девки пойдут навстречу

майскому безобразью.

камень толкает хлябь.

нет радости между ними.

хлябь хочет нас принять —

чтобы мы заскользили.

камень гулок, сердит:

мы встали

к нему затылком.

в урне у касс лежит

наша ладонь-бутылка.

все пучежские дома

с лупленной

желтой кожей,

все пиджаки из льна,

юбки льняные тоже,

продавщицы, их колпаки,

их коньяки и галеты —

с поцелуем винтов и реки

мигнули нам

нежным светом.

пучеж —

воздушный флот.

и речной и подводный.

низко летит, плывет —

радость сгружает

в тонны.

мачты-антенны в ряд.

чайки роняют перья.

пучеж — прекрасный сад.

пахнут его деревья.

улыбками крась лицо —

ты ведь не сиг не пелядь.

раз на пальце кольцо —

придется тебе

мне верить.

мы долго мешали кровь —

наша кровь стала

кровью факиров.

слышишь? —

гудят с катеров.

видишь? — нам машут

с б у к с и р о в.

навигации мы нужны.

и она нас одарит за это.

в первый вторник ее

м ы д о л ж н ы

‘метеором’ или ‘ракетой’

‘рбт’-ром или ‘зарей’

мчаться в пучеж

— туда и обратно.

а не то реки слижет зной.

будет грустно

н е в е р о я т н о.

целый год

проживется зря.

пусть мы будем

здоровы живы,

пусть я не разлюблю тебя,

и украсятся наши

квартиры — год погибнет.

до января

можем спать

раз опять не сели

на царапанный

борт корабля

в самом-самом

конце апреля.

из-под стираных штор —

майские боги-тучи.

жмется наш ‘метеор’

к белому слову ‘пучеж’.

край голубого льна

дарит затон в бензине

и коробку вина

в первом же магазине.

на площади подними

кофту как можно выше.

машут твоей груди

флаги на

пестрых крышах.

ф о т о г р а ф

к нам семенит —

предлагает свои услуги.

кот на скамейке спит —

ноют его подруги.

солнце на спины льет —

прячется торопливо.

шляется бегемот

у берегов красивых.

празднуется вода,

долгий год полный силы.

праздничная еда —

рыба и апельсины.

мы в основном молчим.

мне нравится

как мы одеты.

мы с тобою почти

з а м е ч а т е л ь н ы е

п р е д м е т ы.

семь пуговиц,

пять наперстков

купим в ‘галантерее’.

любуемся ими — после

разбрасываем в аллеях.

в три пучежские часа

пленок отснимем

д е с я т о к.

спрячем потом глаза

когда понесем печатать.

задохнемся но не умрем

во время бега к причалу.

мы умницы. мы зачтем

очередное начало.

мы приедем домой.

поднимемся нашим

п о ч т о в ы м.

оглянемся — под горой

носятся ‘метеоры’.

какая сегодня среда?

мы опять не сумели.

мы не муж и жена

со следующей недели.

дай свои губы милая.

пучеж — город

в ивановской

области. пристань на

волге. текстильное

п р о и з в о д с т в о.

желание быть балконами заслуживает похвал. мы сами хотим стать балконами — и уважаем себя за это. мы любим себя за то что имеем почти одинаковую с балконами душу. балконы нам родственники — и мы рассчитываем вот-вот оторваться от земли и зависнуть над улицей на уровне второго этажа.

черемисская грамматика и коньяк — коричневый стул и пепельница. на стуле растрескался шпон и прикрыт подушкой. во время дождя или снега перечисленные предметы остаются на своих местах на балконе. балконы рождаются в белых рубашках на клепках — с бритыми рожами умытыми дорогим мылом. ждут наташу — посещений и дел любви — ждут когда щелкнет дверной шпингалет — напряженно прислушиваются.