Кристофер Мур - Вампиры. A Love Story

- Ну вот. И с Аляской мысль неплохая.

- Томми, на всей Аляске проживает девять с половиной человек. Не слишком ли на виду мы окажемся?

- Там все бледные. У них большую часть года солнца нет.

Джоди появляется на свет божий в маленьком черном вечернем платье и туфлях-лодочках в стиле «трахни меня».

- Я готова, - оповещает она окружающих.

- Ух ты, - вырывается у Томми. Все умные рассуждения напрочь вылетают из головы.

- Красная помада «Феррари» - не очень вызывающе?

- Тебе идет. - Жаркая обезьянья любовь, так и стучит у него в голове.

Вот такой Томми ее и полюбил. Во всей этой суете, среди всех опасностей Томми находит время подумать о своих чувствах.

Джоди приподнимает груди. Пышный бюст чуть не вываливается из платья.

- Не слишком?

- В самый раз. - Выставив вперед руки, Томми направляется к ней.

- Дай потрогать.

Джоди умудряется прошмыгнуть мимо него в ванную.

- Товар не про тебя. Мне пора идти.

- Нет, нет, нет, - протестует Томми.

- Жаркая обезьянья любовь.

Через порог он смотрит, как Джоди мажет губы ярко-красной помадой, хмурится, стирает и достает из косметички другую.

- Когда вернусь.

- Куда ты? - спрашивает Томми. Сексуальная неудовлетворенность делает его немногословным.

Помада теперь красно-коричневая.

- Нанять твоего услужающего.

- В таком наряде?

- Это технология, Томми. Вот так я тебя и захомутала.

- Когда мы встретились, ты была одета иначе.

- Правильно. Но ты бросился за мной вдогонку, я тебя привлекла сексуально. Не так разве?

- Ведь это же было в самом начале. Теперь чувство углубилось.

И расширилось. Но это не повод, чтобы куда-то сваливать, когда он так возбужден.

Джоди подходит к нему и обнимает за шею. Руки Томми касаются ее обнаженной спины. Брюки делаются ему тесны, а клыки удлиняются.

- Когда вернусь. Обещаю. Ты мой парень, Томми, я сама тебя выбрала. Навсегда. А сейчас я постараюсь подыскать человечка, который поможет нам с переездом и будет исполнять дневные поручения.

- Тебя ограбят и изнасилуют.

- Не обязательно.

- Так и будет. Ты на себя посмотри.

- Все схвачено. За дело берусь я.

- Давай лучше дадим объявление в Интернет.

- Не будем мы давать никакого объявления. У нас цейтнот. Надо прибраться в квартире и постирать. Вот и займешься, пока я ищу прислугу.

- Услужающего.

- Один хрен. Я тебя люблю.

«Ну стерва! Умеет подлизаться».

- Я тоже тебя люблю.

- Я беру один из твоих мобильников. Всегда можешь позвонить.

- Они ведь даже не активированы.

- Так активируй. Чем быстрее я отсюда уберусь и проверну все дело, тем скорее мы сможем заняться жаркой обезьяньей любовью.

«Она аморальна! Прямо монстр какой-то! Но ведь вот она, рядом. И лишь жалкие тряпочки прикрывают ее наготу»!

- Ладно, - вздыхает Томми.

- Не наступи на кота, когда будешь выходить.

Спустя каких-то двадцать минут после ухода Джоди Томми решает, что стирка и уборка подождут и лучше ему самому заняться поисками услужающего. Маленькое черное платье - это, конечно, неплохо, но обойдемся и без него.

Дом Томми покидает, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться об Уильяма с Четом.

Джоди шествует по Коламбус-авеню уверенной походкой модели. Поднялся ветер, клочья холодного тумана - или это призраки отвергнутых поклонников? - щекочут ей кожу. Как сладко превратиться из жертвы (ах, на меня сейчас нападут, за углом прячется убийца, а по пятам идет насильник) в охотника! Томми никогда не понять, как это здорово - шагать по темной ночной улице и упиваться сознанием, что ты здесь сильнее всех и тебе некого и нечего бояться. Пока Джоди не превратилась в вампира и не прошлась в новом качестве по городу, она и ведать не ведала, что в ее душе, как и у всякой женщины, постоянно жил страх. Мужику не постичь этого. Отсюда вечернее платье и туфли на каблуках - дополнительный вызов. Пусть какой-нибудь недоразвитый самец только осмелится посмотреть на нее как на жертву! Хотя, по правде говоря, до прямого столкновения дошло только раз - и то тогда на ней была мешковатая футболка и джинсы. Джоди обожает драться. Само сознание, что она может отметелить любого мудака, веселит ей душу. Это ее маленький секрет.

Когда страха нет, город превращается в настоящий карнавал чувств. Нет больше тревоги и беспокойства, мрак ничего не скрывает, желтый цвет не настораживает, дым не обязательно указывает на пожар, а бормотание четырех китайцев, прилипших задницами к машине, становится безобидным трепом. Джоди слышит, как при ее появлении у них учащается сердцебиение, вдыхает смрад пота, чеснока и оружейной смазки. Ей знаком запах страха и надвигающейся опасности, сексуального возбуждения и покорности, хотя она и не смогла бы его точно описать. Вонь - она и есть вонь. Все равно что цвет.