Кристофер Мур - Приктическое демоноводство

Посвящается демоноводам – Карлин, Кэти и Хитер

Большое спасибо тем, кто помогал: Дэррену Вестлунду и Ди Ди Лейчфасс – за подготовку рукописи; персоналу макаронной фабрики “Гармония” и гостиницы Хвойной Бухты – за терпение и поддержку; Пэм Джейкобсон и Кэти Фрам – за веру; Майку Молнару – за то, что машина всегда на ходу; Нику Эллисону и Полу Хаасу – за то, что они ею управляют вместо меня; и Фэй Мур – за материнскую заботу.

Так путник, чей пустынный путь

Ведет в опасный мрак,

Раз обернется и потом

Спешит, ускорив шаг,

Назад не глядя, чтоб не знать,

Далек иль близок враг.

Сэмюэл Тэйлор Кольридж

"Сказание о старом мореходе”

Сквозняк ворвался в Сан-Хуниперо на откидном сиденье фургончика Билли Винстона. Малолитражку рискованно швыряло то к одной обочине, то к другой, а потом снова выносило на разделительную полосу. Билли экспериментировал: одной рукой он пытался свернуть косяк, не расплескав содержимого высокой банки пива “Курз”, и исполнял сидячую пляску под Боба Марли, хрипевшего из динамика.

– Ща зарубимся, чувак! – И Билли отсалютовал Сквозняку, окатив его хлопьями пены.

Сквозняк злобно затряс головой:

– Не махай банкой, смотри, куда едешь, и давай сюда мастырку.

– Извини, Сквознячок. Мне просто по кайфу, что мы с тобой катаемся.

Билли восхищался Сквозняком беспредельно. Сквозняк был поистине клевым: настоящий оттяжник эпохи Возрождения. Дни свои он проводил на пляже, а ночи – в кучерявых облаках сенсимильи. Сквозняк мог всю ночь курить траву, по ходу дела полируя пузырь текилы, но сохранить достаточно трезвости взгляда, чтобы рвануть за сорок миль в Хвойную Бухту, не возбудив подозрений у фараонов, и к девяти утра объявиться на пляже с таким видом, точно похмелье для него – понятие в высшей степени абстрактное. В списке личных героев Билли Винстона Сквозняк уступал только Дэвиду Боуи.

Вот он свернул косяк, поджег его и передал Билли:

– Взрывай.

– Что празднуем? – квакнул тот, пытаясь удержать в легких дым.

Пальцем в воздухе Сквозняк придержал вопрос и полез в кармашек гавайской рубахи за книжкой “Дионисийский Ежедневник: повод для каждой пьянки”. Прослюнявив по страницам, нашел нужную дату:

– День независимости Намибии, – провозгласил он.

– Западло, – отозвался Билли, – праздновать независимость Намибии.

– Тут сказано, – продолжал Сквозняк, – что намибийцы отмечают свою независимость, зажаривая и поедая целого жирафа и запивая его смесью перебродившего сока гуавы и вытяжки из неких древесных лягушек, которая, по их поверьям, обладает волшебной силой. Когда праздник доходит до кульминации, всем мальчикам, достигшим совершеннолетия, острым камнем делают обрезание.

– Может, сделаем сегодня обрезание парочке технарей, если тоска заест? – предложил Билли.

Термин “технари” Сквозняк применял к студентам мужского пола из Технического колледжа Сан-Хуниперо. За редким исключением эти стриженные под полубокс юноши были ультраконсервативны и вполне довольны участью пушечного мяса для промышленной Америки. Своим жестким расписанием колледж просто придавал им нужную форму.

Их образ мыслей был настолько чужд Сквозняку, что в нем не теплилось даже здорового презрения к технарям. Обычные ничтожества. Зато студентки колледжа отвоевали себе в сердце Сквозняка особое место. Сомнительное удовольствие сорокамильного путешествия в обществе Билли Винстона он терпел лишь ради нескольких мгновений блаженства, которое можно обрести только меж раздвинутых ножек какой-нибудь половозрелой особи.

Билли Винстон был высок, болезненно тощ, уродлив, от него дурно пахло, и он обладал особым талантом всегда и везде говорить лишнее. Кроме того, Сквозняк подозревал, что Билли – голубой. Эта мысль укрепилась в нем однажды вечером, когда он заехал за Билли на работу – тот служил ночным портье в мотеле “Нам-в-Номера” – и застал его за чтением журнала “Плейгёрл”. Благодаря своей профессии Сквозняк постоянно натыкался на скелеты в чужих чуланах. Если скелет Билли любит носить женские трусики, какая разница? Для Билли Винстона гомосексуальность – что прыщики для прокаженного.

Но водились у Билли и достоинства: у него имелась машина, она умела ездить и возила Сквозняка, куда он пожелает. Его собственный фургон пребывал в цепких лапах неких плантаторов марихуаны из Биг-Сура в качестве залога за сорок фунтов сенсимильи, которые Сквозняк припрятал в чемодане у себя в трейлере.