Вильям Козлов - Андреевский кавалер

То, что произошло с Ростиславом Евгеньевичем Карнаковым в самом начале марта сорок второго, было на грани фантастики: в Тверь к нему приехали сразу два его сына от первой жены Эльзы.

Двадцать пять лет они не виделись, да и часто ли вспоминали друг о друге? Когда вечером в его дом вошли два немецких офицера, — Ростислав Евгеньевич жил в отдельном особняке — он сразу и не признал в них своих сыновей. Не было родственных объятий, поцелуев, тем более слез. Старший Бруно без всякого стеснения смотрел на пожилого человека в отлично сшитом костюме, с седыми волосами и немного усталыми серыми глазами. И хотя Карнаков не был подготовлен к встрече, — наверное, начальство решило преподнести ему сюрприз, — тем не менее он после некоторого замешательства пригласил их в свой кабинет на втором этаже, отдал какие-то распоряжения молоденькой стройной прислуге в белом с кружевной отделкой переднике к заходил по пушистому ковру от двери к окну и обратно. Сыновья провожали его взглядом: отец выглядел внушительным, уверенным в себе, вызывая у них почти забытые дотоле чувства — почтение и ощущение некоей зависимости от этого человека. Отец… вот, значит, какой он, их родной отец. Не чета их пузатому отчиму — владельцу пивной в Мюнхене… Поначалу разговор не клеился, но после того, как был накрыт круглый стол с хорошей закуской и выпивкой, все понемногу освоились.

— Мы рады тебя видеть живым-здоровым, — сказал Бруно. — Почему ты не носишь награду фюрера?

— Не перед кем мне форсить. У меня такое впечатление, что мой шеф вообще хочет, чтобы я из дома не выходил… — улыбнулся Ростислав Евгеньевич. — Двадцать лет я прятался в дыре, а теперь, когда наконец свободно вздохнул, снова надо скрываться.

— Ты ведь разведчик, — напомнил Бруно.

— Моя новая должность — советник, — с долей сарказма заметил Карнаков. — И советуются со мной в основном по телефону.

— А наш дом? — перевел разговор на другое Бруно. — Почему ты не живешь в нашем доме?

Гельмут предпочитал больше помалкивать, он наливал из темной бутылки с золоченой этикеткой ликер в маленькую хрустальную рюмку и с удовольствием пил, изредка бросая на отца и старшего брата любопытные взгляды.

— От нашего дома осталась большая воронка, — ответил Карнаков. — Я уж и не знаю, чья бомба в него угодила — немецкая или русская.

— Я помню нашу дачу на берегу Волги, — вступил в разговор Гельмут. — Там на чердаке я прятался от тебя, Бруно. — Он негромко засмеялся.

— Дача цела, — сказал Карнаков. — Ее оборудовали под детский санаторий. Конечно, ничего из наших вещей не сохранилось.

— Съездим туда? — вдруг загорелся Гельмут. — Я помню, как мы катались по озеру на лодке с гувернанткой и мамой… — Он осекся и даже покраснел.

— Я знаю, что Эльза вышла замуж за… владельца пивной, — усмехнулся Ростислав Евгеньевич.

— Мы Отто никогда не называли отцом, — нашел нужным вставить Бруно.

— Какое это имеет значение? — сказал Карнаков и полнее рюмку ко рту. — За встречу… — он с запинкой произнес, — сынки… Кстати, я уже давно, наверное, дед?

— У тебя внук и внучка, — сказал Бруно. И пояснил: — Я женат, у меня двое детей, а наш дорогой Гельмут… Где базируется его авиационный полк, там он и находит очередную подружку.

— А ты все про всех знаешь, — хмуро посмотрел на него брат.

— Что поделаешь, — нарочито вздохнул Бруно, — такая у меня работа.

— У нас, наверное, есть еще братья? — спросил Гельмут, в очередной раз проводив взглядом улыбающуюся служанку.

— Игорь… Пацаненок. Он с матерью в деревне, — не стал особенно распространяться Ростислав Евгеньевич. Как-то неудобно было на эту тему говорить со взрослыми сыновьями. По возрасту Игорек вполне мог быть сыном Бруно, а ему — внуком.

— Ты доволен нынешней работой? — поинтересовался Бруно.

— Нет, — откровенна ответил Карнаков. — Не об этом я мечтал…

— О чем же?

— Лучше вы мне скажите, как вам удалось разыскать меня, — уклонился от прямого ответа Ростислав Евгеньевич. — Это ведь не так-то просто в военное время!

— Ты полагаешь, в мирное было бы проще? — рассмеялся Бруно.

— Вилли Бломберг даже не пикнул, когда Бруно сказал ему, что забирает меня с собой, — заметил Гельмут. — Абвер… Наверное, у нашего Бруно большие возможности. — Он покосился на брата: — Может, устроишь поездочку в Париж? Или в Женеву?

— Ладно, попрошу адмирала Канариса, чтобы он зачислил тебя в свой штат личным пилотом… — в тон ему ответил Бруно.