Сергей Юхин - Операция выбор Ы!

— Серега, когда доделаешь объект?

— Паша, нужны деньги, чтобы доделать, — удивился я его вопросу, — ты же в курсе событий. На полученную сумму мы работы выполнили.

— Серега, не морочь мне голову. Ты получил кучу денег. Надо, чтобы ты закончил. Когда будет результат?

Я опешил. Такой уверенной чуши я давно не слышал.

— Паша, послушай… Может, я и получил кучу денег, но недостаточную, для окончания всех работ. Я не понимаю, почему ты так ставишь вопрос…

— Хорошо, подъезжай завтра в десять в офис — разберемся, — мы поменяли место дислокации. Позвони Коле — он объяснит, где находится новый офис.

На душе стало сумрачно. Что-то в пашином голосе меня насторожило. Какая-то безапелляционная уверенность, при полной абсурдности произнесенного.

«Просто кинуть хотят» — размышлял я — «получили бабки, поделили… Теперь надо достраивать — а отдавать то, что в кармане не хочется. Грузят они меня, что ли?»

При всех сомнениях в правильности своих действий, ровно в десять утра следующего дня я зашел в кабинет, отделанный по последнему слову офисной бандитской моды — неоправданно дорогие итальянские столы, нагромождение ненужной оргтехники, экзотические жалюзи на окнах, стандартная секретарь-блондинка в комплекте. Кроме блондинки, в кабинете находились — Паша, Коля и, неизвестный мне толстячок, лет сорока пяти с дежурно-приветливым взглядом усталой проститутки.

— Надя, сходи в кафе, нам поговорить надо, — произнес Паша, раскачиваясь в кожаном кресле с вибромассажем.

Секретарь Надя молча встала из-за компьютерного стола и вышла.

— Привет, Серега, — подмигнул мне Коля, закрывая за ней дверь на ключ, — познакомься, это — Василий Андреевич. Наш силовик. Подполковник МВД. Очень хороший человек. Меня с Пашей ты знаешь…

Мне не понравились начало разговора, запертая дверь и присутствие Василия Андреевича.

— Добрый день, — выдавил я из себя и пристроился на угол полированного стола. Получилось слегка развязно, но пересаживаться было поздно. Мне стало страшно.

— Давай без предисловий, — начал Паша, — меня интересуют сроки сдачи объекта.

— Паш, я же вчера сказал… Нужно финансирование… Без этого никак. Заплатить рабочим — надо, рассчитаться за поставку материалов — надо… Мы же договаривались, что предоплата должна составлять семьдесят процентов от всей суммы заказа… А я получил чуть больше пятидесяти…

— Так что, пятьдесят процентов для тебя пыль? — перебил мои объяснения Коля, — Мелочи? Это куча денег?! Мы тебе такой заказ дали! Мечтать только можно! А ты вот так…

Я растеряно посмотрел на Василия Андреевича, но он отвернул взгляд в окно. Меня пробил озноб. «Вот это расклад!»

— Так, разговор следующий, — подал голос Паша из массажного кресла, — пиши расписку, что обязуешься закончить объект к такому-то числу… Закончишь — получишь деньги… Остаток. Мы не кидалы…

Больше всего на свете мне хотелось написать расписку и смотаться из запертого кабинета.

— Паша, что за разговоры? Какие расписки? Вы мне недодали денег… А я вам расписки должен писать?

— Вот ты как заговорил… Мы к нему со всей душой, а он нас кинуть хочет…

От абсурдности ситуации, я криво улыбнулся.

— Ты еще и издеваешься над нами? — Паша встал с кресла.

— Я издеваюсь? — я хмыкнул, изображая иронию, — что за…

Паша шагнул ко мне.

Можно тешить себя тем, что окружающая нас Вселенная — это отражение твоего собственного сна в зеркале, которое находится в твоих же мечтах, и сам ты — только мысль, промелькнувшая в сознании высшего существа, можно и удобно размышлять об этом, защитив покой системами сигнализации и пожаротушения, отложив на «черный день» пару десятков тысяч баксов и, оставив новенький автомобиль на охраняемой стоянке… Можно… Пока удар в нос не опрокинул тебя на пол. И твое иллюзорное тело, совершив кукольное сальто, не окажется в пыльном пространстве между офисным столом и евроремонтной стеной. Тогда все хрустальные сверкающие теории рушатся с грохотом падающего стула, мир приобретает очертания коричневого плинтуса перед глазами, выпуклого и твердого, совершенно не похожего на произведение Матрицы… И, надо оставаться на пошарпаном линолеуме, сохраняя неприкосновенными границы фантазийного царства, придуманного на сытый желудок, поскуливая, прижать покорно хвост перед более сильными самцами, или поднять свою бренную оболочку на встречу правому хуку, который вышибает из тебя накокаиненого теоретика, сонливого философа и изощренного в словоблудии посетителя эзотерических вечеринок. Потом можно придумать, что не было высшего смысла вставать с пола, это же сон, всего лишь сон, и, даже убедить в этом окружающих. Но ночью, потный и жалкий, что ты скажешь себе, путаясь в простынях и одеялах? Что ты не мужик, а отражение? Плод мыслительного процесса мертвого даосского монаха, висящего в межзвездной пыли?