Максуд Ибрагимбеков - Обжалованию не подлежит

Внутри стены кочегарки, как и снаружи, были оштукатурены и покрашены в белый цвет. На стене рядом с огромным котлом висели портреты Сталина и Багирова. Портрет Багирова был поменьше и висел ниже сталинского. В дополнение к двум цветным портретам белое однообразие стен приятно разбавлялось благодаря красному манометру и черному круглому радиорепродуктору.

Назимов заглянул в шкафы, осмотрел маленькую смежную комнату, заглянул в душевую и там проверил, идет ли вода. Все это он делал молча, после чего обратился к Самандару:

— Пока я здесь, сходи в правление совхоза и получи для кочегара три комплекта постельного белья — простыню, пододеяльник и три наволочки.

— Три?!

— Еще три полотенца и мыло. И предупреди, что с завтрашнего дня он будет приходить обедать в совхозную столовую. Скажи, что кормить его следует отдельно от коллектива в подсобном помещении. И попроси, чтобы в кочегарке восстановили радиотрансляцию.

Оставшись наедине с Сеймуром, Назимов доброжелательным тоном объяснил ему, в чем главным образом состоят его обязанности. Он сказал также, что органы безопасности сурово карают преступников, посягающих на безопасность родины, но они же протягивают руку людям, оступившимся по недомыслию или случайно, в тех случаях, когда эти люди своим поведением доказывают, что они хотят встать на путь исправления. Назимов сказал, что, по его личному мнению, для Сеймура еще не все потеряно. Если, сказал Назимов, Сеймур приложит усилия и убедит органы безопасности своим дальнейшим поведением, что он может быть законопослушным и полезным членом общества, то эти усилия не останутся незамеченными и будут оценены по достоинству. Сеймур вежливо слушал Назимова и в паузах кивал головой, но для него единственным существенным и самым важным из всего услышанного в этот день было распоряжение Назимова включить в кочегарке радио.

Назимов сказал, что Сеймуру запрещается покидать территорию совхоза и вступать в разговоры с работниками, так как это — нарушение правил, которое неотвратимо влечет за собой наказание.

— Здесь, в совхозе, работает общественный представитель органов. Если вам захочется нам что-то сообщить, обращайтесь к нему, его зовут Ахлиман Фаталиев, это проверенный человек. Все, что вы ему сообщите, он немедленно передаст нам.

Странные порядки в здешнем совхозе. В Тайшете имена сексотов вслух не произносились, мельком подумал Сеймур.

— Какие же сведения я могу ему передать? — искренне удивился он.

— Все, что заслуживает внимания органов. Скажу вам откровенно, инициатива и активность всегда нами поддерживаются, — сказал Назимов. — Как говорил товарищ Сталин, каждый человек кузнец своего счастья.

Назимов говорил предельно любезным тоном, и Сеймур ради приличия решил разговор поддержать.

— А как я его узнаю?

— Ахлиман Фаталиев работает здесь в совхозной лаборатории. Он доцент, специалист по шафрану. Он сам вас найдет.

На вопрос, сколько времени ему предстоит здесь пробыть, Назимов уже сухим официальным тоном ответил, что Сеймур будет здесь жить и работать вплоть до особых распоряжений. Когда поступят эти особые распоряжения, от кого и что произойдет после них, Назимов не сказал. И Сеймур понял, что старшему лейтенанту Назимову ничего на этот счет неизвестно.

Самандара Назимов дожидаться не стал. На прощание он тоном заботливого старшего брата еще раз посоветовал Сеймуру быть законопослушным и благоразумным.

Самандар появился в сопровождении водителя, который принес постельное белье и брошюру по технике безопасности. Так в кочегарке появилась первая книга.

После отъезда Назимова поведение Самандара заметно изменилось, взгляд его теперь был высокомерным, а в голосе появились начальственные нотки.

Прежде чем войти, он, расставив ноги, остановился в дверях и окинул взглядом помещение.

— Ты понял, как тебе повезло? Курорт! Просто курорт.

Сеймур оглядел потолок и стены, потом перевел взгляд на Самандара. Со стороны было видно, что человек размышляет.

— Где курорт? — после паузы спросил он.

— Как где? Здесь. Ты не согласен, что для тебя это курорт?

— А мне сказали, что это кочегарка, — глядя в глаза Самандара, искренним тоном объяснил Сеймур. Еще по тайшетскому опыту ему было известно, что искусное придуривание зэка в отдельных случаях выручает его в разговоре с начальством.

Самандар испытующе посмотрел на собеседника.

— Я-то знаю, откуда тебя привезли! Разве в лагере были такие условия? Поэтому я и говорю, что здесь курорт. Ты согласен?