Эльмира Нетесова - Заложники любви

Нет, Борис не перешел жить в общежитие, хотя закончив колледж, устроился работать в медпункте завода. Ленка не знала, где он живет. О себе парень рассказывал очень скупо. Предпочитал слушать ее и знал о девке почти все. Они встречались несколько месяцев, но до серьезных отношений и разговоров никак не доходило.

— Бабуль! А может, Борька тоже бросит меня? Как все другие! Что с него взять, мы ничем не обязаны друг другу, ничто не связывает нас. Кинь карты на меня. Глянь, что ждет впереди! Может, и на этого впустую трачу время,— просила девка бабку.

— Зря сумлеваешьси! Ожди! Сурьезный человек завсегда долго приглядывается. Очертя голову только придурки женятся. От того те семьи скоро разбегаются. Всему свой час! Не спеши,— убеждала Ленку, и та ждала.

Она давно помирилась с Егором Лукичом. Тот не ругал, не напомнил прошлое, а увидев Бориса, сказал Ленке:

— Держись этого парня, постарайся не потерять его...

— Лена, мне кажется, нам нужно всерьез поговорить с тобой. Как думаешь, стоит или еще рано? — приостановил девчонку.

— Тебе виднее! Как сам решишь! Если нужно, давай поговорим,— ответила тихо.

Они замедлили шаг, пошли по аллее, усыпанной опавшими листьями.

— Скажи, как ты относишься ко мне? — спросил парень. Девчонка оторопела:

— Я привыкла к тебе,— ответила неуверенно.

— И все? А я рассчитывал на большее.

— Боря! Мы все еще присматриваемся. А истину познаем в жизни. Она — экзамен. Но придем ли к нему — это вопрос.

— Что ты хочешь этим сказать? — подвел Ленку к скамье.

— Я рассказала о себе все. Может зря, не знаю. Вряд ли после услышанного воспримешь меня всерьез. Потому о себе не говоришь ничего. Не доверяешь, или не видишь смысла. Наши отношения ни к чему не обязывают. И мы оба свободны. Зачем спрашиваешь, как я к тебе отношусь, ведь я очень мало знаю тебя.

— Лен, мне и рассказать тебе нечего,— впервые взял ее руки в свои, заглянул в глаза:

— Я рос без матери. Умерла она, когда я еще в школу не ходил. Тогда не очень понял, что произошло. Отец, конечно, не мог заменить обоих, и у нас скоро появилась чужая тетка. Короче говоря, мачеха. Она и не стремилась стать матерью. Куда ей? Любить не умела никого. Обошла ее судьба этим счастьем. От того мы с нею навсегда остались чужими. Смешно сказать, прожив столько лет под одной крышей, я называл мачеху по имени и отчеству. У меня, у ребенка язык не повернулся назвать ее матерью.

— А как же отец? Он разве не видел?

— Целыми днями работал. Дальнобойщик. Что к тому добавишь? Дома бывал наскоками. Я слишком редко видел его. Зато всегда ждал. Днем и ночью, от каждого звонка подскакивал. Это чувство тоски притупилось не скоро. Подрастая, я понял, что и отец несчастлив с мачехой. У нее и впрямь был скверный характер. Она часто обижала меня в детстве.

— Била?!

— Нет! Но постоянно ругала по мелочам, обзывала, по капле вытягивала из моей души тепло, покуда в ней кроме холода ничего не осталось. Запрещала дружить с мальчишками двора и класса, а уж как позорила, вспоминать не хочется. Ограниченная, примитивная женщина, потому осталась одна.

— А отец куда делся?

— Он ушел к другой! Вернее, уехал в другой город. Сюда уже не вернется. Так и сказал, что нашел другую стоянку вместе с хозяйкой.

— Давно уехал?

— Третий год пошел.

— А как же ты?

— Живу вместе с мачехой, в двухкомнатной квартире. Раньше она отрывалась на мне за отца. Но когда пригрозил, что тоже уйду от нее насовсем, мигом притихла. Нет, не потому, что поумнела, она очень больна и без помощи медика ни за что не проживет. Ей нужно делать уколы, ставить капельницы, держать под контролем давление, да что там говорить, она самостоятельно не может помыться, приготовить поесть и убрать в квартире. Взять домработницу и нанять медсестру — слишком дорого. На жизнь ничего не останется. Оно и так пенсия жидкая. А мачеха бухгалтер. Считать умеет. Вот это и сдерживает. Так вот и живем под одной крышей, рядом, но не вместе. Конечно, не понимаем, не уважаем, но вынуждены терпеть. И мне особо не дернуться. Снять комнату дорого. С моей зарплатой о том и не мечтать. Вот и креплюсь, как могу. Давно бы сделал тебе предложение, но куда приведу? К мачехе? Знаю, не уживетесь, начнутся разборки, скандалы. Она мне уже сколько крови испортила! Счету нет!

— Послушай, Борь, я тоже жила не в райских условиях. Твоя мачеха, в сравнении с моим отцом просто ангел. И уж поверь, при желании, я смогла бы спокойно поладить с нею.

— Лена, ты просто не знаешь ее! Она груба, может не только надерзить, а и послать матом. Понимаешь, вздорная баба! Что поделаешь, но на больных обижаться нельзя. Хотя иной раз так достанет, терпение кончается. Сядет на горшок и давай сама с собой забавляться, смешно и грешно. Дурдом настоящий. И слова не скажи, обижается. Но как бы там ни было, не могу ее бросить. Угасает человек, добивает сахарный диабет. Она все понимает, но по привычке кривляется, как и другие старики, внимания к себе требует. Вот сиди рядом неотлучно, она довольна. Чуть отошел, тут же обиды, слезы, брань. Считает, что все бросили одну на произвол и несчастнее ее нет на свете человека.