Ник Хорнби - Как стать добрым

Что-то неуловимо знакомое было в этой пациентке, но узнала я ее не сразу. Перед ней у меня была девочка из семьи турков-иммигрантов. У нее был сложный случай, и я пыталась объяснить матери через переводчика, что ее дочь необходимо направить на томографию головного мозга, прежде чем я смогу поставить диагноз и приступить к лечению. Отвлеченная мыслями обо всем этом, я сначала не проявила особого интереса к новой посетительнице, явившейся с жалобами на сыпь.

В ответ на мое предложение раздеться до пояса она шутливо заметила, что ей жутко неудобно выставлять свой толстый живот перед стройными докторами. И тут я узнала ее. Узнала по голосу: когда пациентка задрала белье, исчезнув из виду, я узнала этот голос. Он принадлежал той самой приятной даме из церкви.

Она развернулась так, чтобы я могла осмотреть сыпь у нее на спине.

— Случалось такое прежде?

— Да, только проходило быстрее. Это нервы.

— Вы так думаете?

— В прошлый раз это случилось после смерти матери. А теперь у меня куча проблем на работе.

— И что за проблемы?

Какой непрофессиональный вопрос! Люди постоянно жалуются на то, что у них проблемы на работе, и ни разу прежде я не проявляла ни малейшего интереса, чем они занимаются за порогом моего кабинета. Нет, конечно, чувствуя расположение к человеку, я могла задать наводящий вопрос или сочувственно хмыкнуть. Однако приятная дама — другое дело. Что же там происходит, у нее на «работе»?

— Все, что я делаю… в общем, становится бессмысленным. У меня проблемы, как бы это сказать, с клиентурой и с… боссом.

— Вот как? И с боссом? Можете опустить одежду.

Я села выписывать рецепт.

— Я была в вашей церкви на прошлой неделе. Поэтому, кажется, правильно поняла ваши слова про «клиентуру» и «босса».

Она густо покраснела.

— Ну… тогда мне просто нечего сказать.

— Вы напрасно расстраиваетесь. Врачебная тайна, сами понимаете.

— В таком случае вы в курсе моих проблем. Вы же сами все видели.

Я сочла за лучшее смолчать. А что я ей скажу? Что церковь — не лучшее место для исполнения шлягеров? Мой отзыв отразится лишь на ее спине. Так что я просто выписала ей рецепт.

— Мне понравилось, — сказала я, вручая ей бумажку.

— Ну что вы… Я вам очень признательна за одобрение, но, по-моему, это пустая трата времени и сил: как видите, я это чувствую не только душой, но и телом.

— Надеюсь, я чем-то смогла вам помочь.

— Насколько мне помнится, вы не из числа прихожан. Была какая-то особенная причина для посещения?

— Верно. Я даже не крещеная. По в данный момент испытываю глубокий духовный кризис.

— Непостижимо. Неужели у докторов тоже случаются кризисы?

— А чем они лучше остальных? Мы такие же люди. Видите ли, моя семейная жизнь зашла в тупик, и я по этому поводу страшно переживаю. Мне нужно на что-то решиться, пора принимать крайние меры. Что вы порекомендуете? Как специалист специалисту?

— Простите, не поняла.

— Что мне с этим делать? Какие будут указания? Я прошу вашего профессионального совета.

На ее лице застыла недоуменная улыбка. Может быть, я ее разыгрываю? А мне было не до шуток. В самом деле, что она скажет? Такое вот неожиданное, но вполне оправданное желание.

— Вот вы только что обратились ко мне за помощью. И я выписала вам рецепт. Это моя профессиональная обязанность. Теперь я обращаюсь к вам за советом. Раз уж вы здесь.

— Не уверена, что вы верно понимаете роль церкви.

— В чем же тогда ее роль?

— Вы у меня спрашиваете?

— А у кого же мне спрашивать?

— Я не тот человек, к которому подобает обращаться с подобным вопросом. У меня нет права давать вам рекомендации.

— А у кого оно есть в таком случае?

— Вы хотите получить консультацию или просто поспорить?

— Я не о консультации. Я говорю о том, что правильно и неправильно, что верно и неверно, что истинно и что ложно. Кому же, как не вам, знать об этом?

— Хотите узнать, что Библия говорит о браке?

— Нет! — выпалила, понимая, что веду себя, быть может, недостойно, однако ничего не могу с этим поделать. Я как бы слышала свой голос со стороны, это ужасно, я понимаю, но… — Я. Хочу. Узнать. Ваше личное мнение. Только скажите. Я сделаю все, что вы порекомендуете. Останусь — или уйду, как скажете. Ну же, давайте.

Я в самом деле была готова сейчас последовать любому ее указанию. Я устала от неопределенности. Пусть хоть кто-нибудь решит за меня эту зыбкую проблему. Конечно, лучше, если это сделает специалист.

Приятная дама выглядела несколько испуганной. И ее можно было понять. Она внезапно попала в заложницы своей профессии. Ее ответ мог возыметь любые последствия, а ответственность перекладывалась на ее печи. В то же время она отнюдь не проявляла желания принять эту ответственность — разрешение чужих семейных проблем.