Незнайка как абсолютно свободная личность. Вот вам и Незнайка! Мы только-только начали рассуждать — и уже столкнулись с важной философской проблемой: творческий индивид и отношение к этому индивиду со стороны окружающего мира. Проблему эту еще можно назвать проблемой свободы творчества. Однако проблема свободы творчества есть лишь одна из составляющих фундаментальной философской проблемы свободы как таковой, свободы вообще, или просто свободы. И если мы соотнесем эту проблему с Незнайкой, с его способом существования, то неожиданно придем (можем прийти) к выводу, что Незнайка олицетворяет собой абсолютно свободную личность. Между тем понятие свободы слишком многогранно и каждый раз требует уточняющей конкретики. Поэтому давайте посмотрим, почему именно мы можем назвать Незнайку свободной личностью и в чем именно проявляется эта его свобода.
Во-первых, Незнайка свободен как имя . А именно он свободен, потому что он Незнайка. Это, конечно, требует пояснения, и сейчас оно будет дано. Имена коротышек, понятное дело, есть говорящие имена. Давайте же выстроим цепочку этих говорящих имен и посмотрим, о чем они нам говорят: Тюбик, Гусля, Сиропчик, Пончик, Торопыжка, Ворчун, Молчун, Винтик, Шпунтик, Пулька, Авоська и т. д. При ближайшем рассмотрении каждое имя есть ограничение, накладываемое на коротышку, и как такое ограничение оно может рассматриваться в качестве ограничения его свободы. Так, если ты Тюбик, то и рисуй и больше ничего не делай. Но Тюбик или Гусля — это еще все-таки не оскорбительное для личности ограничение, поскольку оно связано с родом определенной деятельности, более того, с искусством. То же можно сказать и про Винтика со Шпунтиком, хотя тут уже выше доля некоего оскорбления личности ограничением. Так и напрашивается мысль о винтике в общественном механизме. Винтик уже значительно функциональнее Тюбика. Но о какой свободе личности может идти речь в случае с такими именами, как Пончик, Сиропчик, Торопыжка или Ворчун? Что можно сказать о личности, когда она определяется всего лишь тем, что она есть Пончик? Что можно сказать о личности, от которой не ожидается ничего, кроме того, что она будет ворчать или торопиться? Присутствуют в повествовании и не говорящие, а вполне стандартные имена (например, Гунька), но они даются как некая безличность, как отсутствие чего бы то ни было, что можно было бы сказать о коротышке. Гунька и Гунька — одним словом, непонятно что.
Итак, имя — это рамки, ограничивающие свободу коротышки. Можно попытаться выстроить иерархию имен по степени возрастания свободы, то есть по степени выхода за пределы ограничивающих свободу рамок. Низший пласт — это имя, говорящее о каком-то просто действии. Таковы именно есть Пончик и Сиропчик (действие, связанное с поглощением пищи), Торопыжка, Ворчун и т. д. Следующий пласт — ничего не говорящие имена, а именно Гунька, Топик и тому подобные. За ними идут имена, говорящие о какой-то деятельности: Винтик, Шпунтик, Пилюлькин, Тюбик и т. д. Среди этих имен есть своя иерархия, но я не рискну с точностью определять ее, так как мне пришлось бы для этого проводить отдельное исследование относительно соотношения искусства и ремесла в жизни коротышек. Субъективно я высказался в том духе, что Тюбик стоит выше Винтика, как вообще художник стоит выше механика, на этом я и остановлюсь. Но совершенным особняком стоят два имени, два коротышки — Знайка и Незнайка. О чем, собственно, говорят эти имена? Знайка: “Его прозвали Знайкой за то, что он знал очень много”. Незнайка: “Его прозвали Незнайкой за то, что он ничего не знал” (1.1). Собственно, эти имена, безусловно, говорят нам о чем-то, но вот о чем, понять очень трудно. И тот и другой привязан к некоему общему знанию. Но что это за знание? — просто знание, и все. Только знание ограничивает их, но так как знание есть, очевидно, нечто безграничное, то мы смело можем говорить об отсутствии каких бы то ни было ограничивающих рамок. Имена Знайка и Незнайка характеризуют именно свободу двух этих коротышек, свободу от всего ограничивающего . В итоге и тот и другой оказываются совершенно непредсказуемыми в своих действиях, потому что они свободны в них. Знайку мы оставим в стороне (не он является главным объектом наших рассуждений) и скажем, что мы рассмотрели первую грань свободы Незнайки — свободы как имени.
Во-вторых, Незнайка свободен той свободой, которую можно назвать аристократической, а если говорить точнее, то, пожалуй, ее можно назвать свободой древнего грека. А в чем суть свободы древнего грека? — в наличии у него свободного времени, досуга (аристотелевская формула: досуг есть определяющее начало для всего), который обеспечивается ему работой рабов либо земледельцев с ремесленниками. Жизнь древнего грека и есть организация досуга.
Читать дальше
