Говорит Сюзетт Робишон: “А потом Моника опубликовала свой знаменитый текст „Straight Mind” („Прямое мышление”), который завершался словами: „лесбиянки женщинами не являются”. Вот это изречение уже спровоцировало в обществе настоящий скандал и вызвало раскол даже среди феминистских и лесбийских организаций. <���…> Мы все как будто подписали социальный договор, изъясняясь на языке, который выражает собой „право сильного”. Если бы язык не подчеркивал постоянно некое превосходство отдельно взятой социальной группы лиц, то все бы мы, вероятно, жили в гораздо более свободных и равных условиях. <���…> Но женщинами не рождаются — это тоже мысль Виттиг, — ими становятся в силу гетеросексуального общественного порядка. И те, кому удается ускользнуть от его власти, то есть лесбиянки, — не женщины. Вот и все”. А также: “Я не призываю всех русских женщин становиться лесбиянками, но подумать о своей активной роли в жизни страны, об изменении своего положения, пожалуй, им бы стоило”.
Илья Колодяжный. Русский умница. — “Литературная Россия”, 2005, № 31-32, 5 августа.
Русский умница — это Кожинов.
Леонид Костюков. Среднеарифметическое между писателем и менеджером. “Формула-1” и современная литература с точки зрения журналиста. — “НГ Ex libris”, 2005, № 27, 28 июля.
О сборнике статей критика и прозаика Михаила Новикова (1957 — 2000) “Частное письмо по неизвестному адресу” (СПб., “Алетейя”, 2005). “<���…> насколько свободен журналист? Книга отвечает на этот вопрос с предельной четкостью — абсолютно свободен в оценках (в меру собственной внутренней свободы) и абсолютно зависим в выборе предмета разговора. Ты можешь написать (статья „Тайфуны с ласковыми именами”), что модное (эссеистика Татьяны Толстой) — плохо. Но не можешь о том, что немодное — хорошо, потому что немодное не является информационным поводом. Ты можешь написать о Набокове к его 100-летию (статьи „Игра в бисер перед свиньями”, „Дезактивация Набокова”), но не годом раньше или позже. Или, скажем, о Гандлевском к выходу очередной книги или даже к (не)получению очередной премии. А вот про Николая Байтова в газете не напишешь. Литературная позиция Новикова мне гораздо ближе и милее, чем взгляды постмодерниста Курицына. Но стратегия Курицына — заниматься тем, чем хочешь, там, где позволяют обстоятельства, — кажется мне конструктивнее, чем путь штатного обозревателя. <���…> Михаил не был рожден маргиналом, литератором с брюшком и сальными патлами, кочующим с вечера на вечер, из салона в салон. Спортивный, сухопарый, лишенный жреческого снобизма, Новиков был писателем и офис-менеджером одновременно. Он был наделен проклятием выбора и не сделал решающий шаг. Не успел. Ставка штатного литературного критика [газеты „Коммерсантъ”] — скрупулезно вычисленное среднее арифметическое между писателем и офис-менеджером. Компромисс, во-первых, не устраивал самого Новикова. Во-вторых, действующий прозаик для литературы многократно важнее действующего критика. Надо было отращивать брюшко и патлы. Но — легко рассуждать об этом сейчас, задним умом”.
См. также: Борис Колымагин, “Переходя поле. Несерийная книга серийного издательства” — “Новое время”, 2005, № 18, 1 мая .
Константин Крылов. Молодежь: введение в проблематику. — “АПН”, 2005, 8 августа .
“Если попробовать определить, какую функцию выполняет молодежь в современном обществе, то ее можно определить как пассивное потребление инноваций. Это особый класс, выращиваемый и воспитываемый именно для того, чтобы заставить его потреблять новое только потому, что оно новое”.
“Само появление „молодежных движений”, „молодежной политики” и вообще превращение молодежи (той самой, которая от 15 до 25 лет) в некую отдельную политическую силу свидетельствует не об активизации разрушительных начал, а, наоборот, о некой стабилизации положения. „Молодежь” существует там, где существуют взрослые, а до недавнего времени „взрослая позиция” в России была не просто не востребована, но, по сути, даже и невозможна. Дети почуяли это первыми — и радостно занялись обычными молодежными делами. Что, безусловно, хорошо. Однако это не снимает главную проблему постсоветского общества — проблему взрослой позиции . Как „быть молодым”, сейчас уже в целом ясно. Как возможен в современной России „честный труженик”, „отец семейства”, „преуспевший в жизни человек” — совершенно непонятно. И пока это не станет понятным, российское общество нельзя считать состоявшимся”.
Читать дальше
