Говорит Герман Садулаев: “В моей эстетической иерархии современный русский писатель № 1 — это Николай Кононов, с его изумительной поэтически точной прозой. Писатель № 1 в версии социальных и лирических смыслов — Захар Прилепин.
В своих весовых категориях золотые медали у Владимира Сорокина, Виктора Пелевина, Ильи Стогова. <...> Я почти не читаю книги о чеченской войне. В основном это дрянь. Хорошо пишет Аркадий Бабченко. Захар Прилепин — но это не о войне, это больше.
А лучше всего по этой теме, наверное, рассказы Александра Карасева”.
Михаил Тарковский. “Каждый тянется к тому, чего ему мало…” Беседу вел Игорь Михайлов. — “Литературная учеба”, 2008, № 3 .
“Я особо не слежу [за литпроцессом], потому что нужно тогда огромное количество журналов и книг читать. С ума сойдешь. Тем не менее что-то доходит. Вообще очень разные у всех взгляды, пристрастия. Я никому не навязываю ничего, тем более, крайне привередлив. Мне нравится все исконное, простое, русское. И где есть красота и глубина. <...> Большинство из того, что печатается, мне не нравится”.
Хазрат Мирза Тахир Ахмад. Откровение, истина и человеческий разум. Перевел с английского Р. Г. Бухараев. — “ AMANAT ”. Журнал литературы народов мира. Алматы, 2008, № 2.
Среди прочего: “Мы принимаем всего Сократа. <...> Да будет Аллах доволен им! Да ниспошлет Он ему самые лучшие благословения; но горе его убийцам”. Следует отметить, что речь вообще идет об Ахмадийском движении в исламе, движении, так скажем, не магистральном.
См. также: Равиль Бухараев, “ Об исламе и насилии” — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2008, № 11 .
См. также: Равиль Бухараев, “Дорога Бог знает куда (Книга для брата)” — “Новый мир”, 1996, № 12.
Елена Трифонова. Сентиментальное путешествие в страну медиального. — “Органон”, 2008, 10 и 18 октября .
Среди прочего: “<...> новое веросознание — смотреть по телевизору прогноз погоды, где сообщают о том, что завтра не будет „конца света””.
Михаил Трофименков. Все стороны левого. — “Книжный квартал”. Ежеквартальное приложение к журналу “Коммерсантъ/ Weekend ”. Вып. 3, 2008 (“ Weekend ”, 2008, № 34, 5 сентября).
“Самое органичное воплощение левой идеи в русской культуре — махновщина.
„Я — война”, „хороший человек — это мертвый человек”, — пишет „черная звезда” поэзии Алина Витухновская, внучка, что примечательно, знаменитой эсерки Берты Бабиной: „Девочки с бомбами сделают миру аборт”. Поколение бабушки верило, что, взорвав господина генерал-губернатора, можно что-то изменить. Внуки в лучшем случае верят, что господина генерал-губернатора можно взорвать”.
“У исторического пессимизма, окрасившего левую литературу, есть обратная сторона: самоирония. Стебется над бунтарями, любя и жалея их, Наталья Ключарева. Стебется над всеми и вся поэт Всеволод Емелин, чья ирония скрывает пафос „русского Беранже”: „Нас всех здесь схоронят и выпьют до рвоты в рабочем районе, где нету работы. Мы только мечтаем, морлоки и орки, как встретим цветами здесь тридцатьчетверки”. Но и стеб — метаморфоза анархистской идеи, неумолимо мутирующей в России в даже не махновский, а „зеленый” лозунг Гражданской войны: „Бей белых, пока не покраснеют, бей красных, пока не побелеют”. Возможно, это и есть не просто левая, а национальная идея”.
Елена Фанайлова. Жесты. Эссе и интервью. [Интервью брал Павел Настин.] — “РЕЦ”, № 52 (“Логос и жест”, 2008, август) .
“<...> энергия русской революции 17 года, отчасти подхваченная Оттепелью, и энергия Второй мировой, которая поставила народ на грань жизни и смерти, та энергия, которая рождала великие тексты на русском языке, более в обозримом будущем возвращаться не собирается (может, оно и к лучшему). Поэтому необходимо как-то внутренне перегруппироваться и поискать источники культурного смысла уже не в имперской силе, не в государственной пассионарности и, соответственно, не в воспроизведении старых поэтических механизмов, а попытаться разобраться с более частными историями, с человеческим, сгоревшим в горниле революционной энергии, с семейными архивами”.
“Я счастлива, что со времени моих инвектив появились корпуса текстов Бориса Херсонского и Федора Сваровского, сборник Сергея Круглова и поэма Марии Степановой. Это работа частных лиц над частной жизнью, основанная на глубокой культуре и нравственном отношении к действительности. Мне нравится подрывная работа Кирилла Медведева, он правильно ставит вопросы. Я не понимаю стихов, которые написаны для банального психологического удовольствия. Мне кажется, стихи должны быть написаны для понимания мира, они должны человека пишущего и читающего выстраивать, что ли. У названных мною авторов, в их текстах есть большая смелость: они ломают жанр и представления о том, что может и не может, должна и не должна делать русская поэзия, они выходят в те поля, которые русской поэзии были незнакомы”.
Читать дальше
