Л.: Ну, это потому что я живу долго. Живи столько. Но, правда, Ахматова тоже немало жила.
А.: Немало, но у нее нет этой темы.
Л.: Нет, нет этой темы. Она слишком была женщина, чтобы такую тему подымать.
А.: А вы?
Л.: Ну, что я? Для нее это было бы трудно. Вот через это перейти было бы трудно. Наверно, ей и в голову не могло прийти такое, потому что она чувствовала себя молодой. Цветаева не дожила.
А.: Цветаева не дожила, да.
Л.: Мало кто дожил. Я вот живу и живу.
А.: Но, понимаете, такого голоса просто не было. Вы открыли просто новое видение, новое даже… ну, направлением это нельзя назвать… Такой фактически целый мир.
Л.: Ну да, никто об этом не писал почти.
А.: Никто об этом никогда не писал.
Л.: Ну, в русской поэзии Вяземский писал, немножко писал Сологуб…
А.: Случевский.
Л.: Случевский писал. Долго жил. Но очень плохо писал об этом”.
Юрий Колкер. Молодая девушка и стадо быков. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2008, № 9 .
“Если мы признaем Верна писателем, то придется его и великим писателем признать. <...> Чтобы понять место Жюля Верна, сравним его с другим великим писателем — с Агатой Кристи. Ей было пятнадцать лет, когда (в 1905 году) умер Верн, и тридцать, когда она опубликовала свой первый роман — с Гераклом... пардон, Эркюлем Пуаро. Вот уж кто во всем противоположен Верну! У Кристи нет ни фантастики, ни ошибок. Самый жанр ее не нов. Эдгар По и Артур Конан Дойль проложили ей путь.
У нее есть характеры (у Верна — только куклы), и какие! Она — психолог. Она вся целиком погружена в традиционное. Ее наблюдения над обществом, людьми и природой изумительны; в них она ни Прусту, ни Толстому не уступит. Она, конечно, и писала-то ради этих наблюдений, утонченных, выверенных; для нее самой детективные сюжеты — кость, брошенная черни. Сходится она с Верном только в одном — в народном отклике. Тут тоже — миллионы читателей, а слава вообще небывалая. Переведена на сто языков; где нашли столько?! И все-таки Жюль Верн, весь состоящий из нелепостей, — выше. Не потому, что он первопроходец, а Кристи — эпигонка, совсем нет, а потому, что лучшее детективное произведение прижато к земле потолком, пусть хоть лепным, в то время как над приключенческим романом простирается бездонное небо”.
См. также: Михаил Горелик, “Марш энтузиаста” — “Новый мир”, 2008, № 8.
Ирина Костерина. Публичность приватных дневников: об идентичности в блогах Рунета. — “Неприкосновенный запас”, 2008, № 3 (59).
“Мифы о конструировании и придумывании себе псевдоличностей в блогосфере, кажется, развенчаны окончательно: люди не хотят пользоваться тем преимуществом, которое воспевали раньше обитатели Сети, — анонимностью и возможностью примерить на себя другую социальную маску. Теории виртуальной идентичности оказались несостоятельными, так как не смогли объяснить и описать самого феномена виртуальной личности ввиду его полного слияния с личностью реальной. Попытки описать „виртуальную идентичность” привели к обнаружению того, что правила, по которым она конструируется, довольно схожи с теми, что существуют в офлайне”.
Леонид Костюков. Сужение смысла. О книге Михаила Айзенберга “Переход на летнее время”. — “ПОЛИТ.РУ”, 2008, 2 сентября .
“<...> если поэзию с долей условности разделить на авторское высказывание в стихах и собственно поэзию, то Айзенберг — собственно поэзия. Если на песенные тексты и собственно поэзию, то Айзенберг опять остается с собственно поэзией. И так далее — если отшелушивать все труднее проговариваемые боковые смыслы, Айзенберг неизменно и твердо стремится в самое ядро. И в итоге практически олицетворяет самую-самую поэзию, поэзию в наиболее узком значении слова”.
“Если исходить из того, что цель поэзии — утешать, не обманывая (формулировка Сергея Гандлевского со ссылкой на восточных классиков), Михаил Айзенберг никогда не обманывает, но далеко не всегда утешает”.
Сергей Круглов. “Манчестер Юнайтед” победил “Челси” и пил из призового кубка кровь побежденных. — “Литературное приложение”, [Радио “Свобода”], № 4, 2008, 24 июля .
Читать дальше
