коралловые колонии, выстраивающие остов,
к двадцати пяти годам почти вымирают, после
себя оставляя почти скелет, на котором после
невидимые ткачи непрерывно латают ткани
вплоть до того момента, когда их стянет
влажная гниль и меня наконец не станет.
.................................................
Знаки отличия. Поэтическая антология. М., Независимая литературная премия “Дебют”, Международный фонд “Поколение”, 2005, 224 стр.
Составитель не указан, редактор — Виталий Пуханов. 36 поэтических подборок (“лучшие произведения конкурсантов, финалистов и лауреатов Независимой литературной премии „Дебют” в номинации „Поэзия” за 2004 год”), сразу два предисловия — Данилы Давыдова (“Способы создавать новое”) и Марианны Гейде (“О некоторых особенностях „сверхмолодой” поэзии”). Замечу, что предисловия эти — едва ли не самое интересное в сборнике (понимаю, что прозвучит как издевка, что совсем не входит в мои намерения, — при всей моей симпатии к “дебютовскому” проекту). Скажем, философская статья Гейде задает такую высокую планку разговора о поэзии, которую многие из представленных текстов “сверхмолодых” (какой, однако, неловкий термин!) авторов преодолеть не могут2. Но мне — как редактору — любопытно было отметить, как мир “толстожурнальной” поэзии пересекается с этим сегментом современной словесности — поэзией “двадцатилетних”. Пробегаю глазами содержание: ага, Анна Логвинова (“Новый мир”, 2006, № 6), ага, Анна Цветкова (“Новый мир”, 2006, № 2), ага, Алла Горбунова (скоро будет в “Новом мире”)… Да и Марианна Гейде, лауреат “Дебюта-2003”, печаталась у нас в “Новом мире” (2004, № 3) — вместе с ее “нобелевской” речью, воспроизведенной ныне в “Слизнях Гарроты” (М., 2006).
“<���…> мелодичная, обласканная столичными клубами поэтесса Анна Логвинова долго и с успехом читала новое”, — писала года полтора назад Анна Козлова. Вот и в марте этого года в московском клубе “ПирОГИ на Зеленом” во время презентации “Знаков отличия” еще раз обратил внимание на неимпровизационный артистизм Анны Логвиновой, приемы интонирования, жесты….
Бабушки охали — что же такое будет.
Бабушки охали — как же все это станется.
И я понимала — меня растят на убой
Какому-то чувству чудовищного размаха.
И вот — мне уже возмутительно много лет,
А чувства такого все нет и нет.
И я знаю — есть женщины, из которых все до одной
Могут встать стеной.
И сказать — что, мол, “наши мужья нам нравятся
Больше Джереми Айронса!!!”
Но я никогда не видела их мужей,
Не снимала с них галстуков, не целовала их шей.
И, возможно, поэтому
Мне так никто и не нравится.
Кроме, конечно же, Джереми,
Джереми Айронса…
“Анна Логвинова поразила всех безыскусностью интонаций”, — писала об итогах очередного “Дебюта” Василина Орлова. Добавлю: продуманной безыскусностью. Тем, что Данила Давыдов в своем предисловии охарактеризовал как отрефлексированную “новую искренность” . К тому же интонация и приемы Анны Логвиновой генетически (вот нечаянный каламбур) восходят к стихам ее отца Петра Логвинова. Поскольку стихи Петра Логвинова у публики, так сказать, не на слуху, то связь эта мало кому понятна. Для тех же, кто слышал, как дочь читает стихи своего покойного отца (например, на вечере в клубе “Улица ОГИ”), такое прямое наследование очевидно. Случай в истории отечественной поэзии исключительный.
А. Э. Скворцов. Игра в современной русской поэзии. Казань, Издательство Казанского университета, 2005, 364 стр.
Много ли сейчас выходит книг о современной русской поэзии? Немного. Появление монографии Артема Скворцова, написанной, как я понимаю, на основе его кандидатской диссертации, представляется мне фактом безусловно позитивным, а тема монографии — актуальной. Автор осуществляет “разделение поэтов на три группы — архаистов, новаторов и центристов (известная тыняновская оппозиция переосмысливается и превращается в триаду). <���…> Так, Дмитрий Пригов — поэт старшего поколения — идеально вписывается именно в поэтическую систему новаторов, а его младший современник Дмитрий Быков, скорее, архаист. К архаистам отнесены О. Чухонцев, Ю. Левитанский, Д. Самойлов, А. Кушнер, Д. Быков, к новаторам — А. Еременко, В. Строчков, А. Левин, В. Степанцов, А. Добрынин, В. Пеленягрэ, Д. Пригов, М. Сухотин, Л. Рубинштейн, В. Некрасов, А. Макаров-Кротков, С. Моротская, И. Ахметьев, к центристам — И. Бродский, Л. Лосев, В. Коркия, И. Иртеньев, С. Гандлевский, Т. Кибиров, А. Башлачев, А. Цветков”. Глава о центристах занимает примерно половину всей монографии, видимо, именно они по-настоящему интересны исследователю. “Игра в творчестве центристов — не просто художественный прием, как у архаистов, и не самоцель, как в творчестве новаторов. Она становится одним из способов выражения философии жизни. Центрист вполне осознанно играет „всерьез””.
Читать дальше
