Иосиф Гольман - Хранитель Реки

Надюха была уже явно сонная. Он положил ее на заднее сиденье, как до этого – Мильштейна. Включил мотор, с удовольствием вслушиваясь в дробное рокотание дизеля. Потом не удержался и спросил:

– А зачем же ты ушла с этим человеком? – Он не сомневался, что девочка ушла с ним без принуждения.

– Это очень сложно, Ефим, – уже почти засыпая, ответила юная леди.

– Спасибо за честный ответ, – не слишком обиделся Береславский.

Он уже покинул Пудож и опасливо посматривал на черные облака, постепенно покрывавшие все небо. Если будет ливень, то скорость снизится. А еще будет очень плохо видно дорогу. Это крайне неприятно для любого, даже самого опытного водителя.

Нападения же нечистых сил он почему-то не опасался: сложно представить себе силу, пусть даже и нечистую, способную остановить на всем скаку двух с половиной тонную железяку. Отдавать же во второй раз Надюху кому бы то ни было, кроме ее родителей, профессор не собирался.

А тайны …Все тайное когда-нибудь становится явным.

Место:Прионежье, деревня Вяльма.

Время:три года после точки отсчета.

Рассказ подсохшего Ефима Аркадьевича (он все-таки успел промокнуть, пока бежал от машины до сеней) был выслушан присутствовавшими максимально внимательно. Но по его завершении никто сразу высказаться не захотел. Оно и понятно: радость от Надюхиного возвращения была безграничной, однако ни на один вопрос ответа так и не получили: кто напал, зачем напал? И главное: что будет дальше?

В итоге дискуссию начал сам докладчик.

– Я здесь человек новый, – скромно начал профессор. – Но мне кажется, что если все не поделятся друг с другом информацией, причем максимально полной, то опасность для Надюхи не уменьшится. И общую оборону, – теперь Ефим обращался непосредственно к Бакенщику, мгновенно распознав в нем главное действующее лицо, – так не выстроить.

– А вам это надо? – не вполне вежливо, с учетом предыдущих заслуг Береславского, спросил Бакенщик. Он был очень расстроен и угрюм.

– Что надо? – сначала не понял Ефим Аркадьевич.

– Общую оборону выстраивать, – довел свою невежливость до конца Бакенщик.

Береславский здорово разозлился:

– Если б дело не касалось ребенка, я бы не влез, – четко выговаривая слова, ответил он. – До ребенка – это были ваши внутренние игры, теперь – нет.

– Согласен, – подал голос и Вадик.

– С ними не очень-то повоюешь, – после некоторого молчания неохотно сказал Бакенщик.

– С кем «с ними»? – прямо спросил Береславский.

– Не знаю, – отвел глаза хозяин.

– Может, и не знаете, – теперь уже не деликатничал Ефим. – Но наверняка догадываетесь. И либо мы будем вместе, либо вы, скорее всего, потеряете дочь.

В углу тихо ойкнула Галина и вытерла одной рукой мокрые глаза. Другой она поддерживала спавшую девочку. Рядом с ними лежала огромная кукла, подаренная девочке Береславским.

– Я не знаю, кто они. Знаю, что всегда были. И мы всегда были. – Бакенщику явно трудно было подбирать слова. – Наверное, сложно поверить, но я не думаю, что это обычные люди.

– А вы обычный человек? – улыбнулся Береславский. – Спросите любого, только не лично, обычный вы человек или нет. И Вадик необычный. Что уж говорить про Надюху?

– Они придут снова, – устало сказал Бакенщик.

– И вы отдадите им девочку? – в лоб спросил Ефим.

Бакенщик, не отвечая, судорожно сжал огромные кулаки.

– Ладно, предположим, эти силы …скажем так, необычные, – начал свое логическое построение профессор. – Но я сегодня видел, как этот черт удирал от Мильштейна, сразу забыв про Надюшку.

– Вспомнит, – буркнул Бакенщик.

– Но ведь бросил же ее! Испугался Мойшу …то есть Семена Евсеевича. Простого советского человека.

– Вряд ли простого, – тихо сказала Галина.

– Вряд ли … – легко согласился Ефим, вспомнив глаза Надюшкиного нежданного избавителя. – Но, значит, с ними можно бороться!

– Можно, – сказал Бакенщик. Помолчав немного, добавил, явно превозмогая себя: – Я всю жизнь их ждал. Вот дождался. Только не думал, что будет так страшно, да еще не за себя.

– Я так понимаю, они вас несколько лет найти не могли? – спросил Ефим.

– Да. И, может, не нашли бы, если б я сдуру одноклассников не начал искать.

– То есть если поглубже спрятаться, то есть шанс остаться незамеченным?

– Есть. Только не дадут они нам уехать.

Все напряглись и невольно прислушались к наступившей тишине. С улицы по-прежнему доносились раскаты грома, грохот капель по крышам и даже звуки от порывов ветра, бросавшего на стены пласты ливневой воды.