Курт Воннегут - Порожденье тьмы ночной

Говард У. Кэмпбелл-младший, ваша жизнь висит на волоске!

Господин Элвин Добровиц, мой израильский защитник, попросил пересылать сюда всю мою нью-йоркскую почту в тщетной надежде обнаружить в ней хоть какое-нибудь доказательство моей невиновности.

Хай Хо!

Сегодня пришли три письма.

Сейчас я вскрою письма и изложу их содержание по порядку.

Надежда, говорят, неустанно бьется и груди человека. В груди Добровица — это уж точно, бьется, и еще как. Поэтому, видно, и берет так дорого.

По словам Добровица, мне достаточно лишь одного, чтобы выйти на свободу — малейшего факта, доказывающего существование Фрэнка Уиртанена и мою им вербовку в американскую разведку.

Ну, ладно, займемся сегодняшней почтой.

Первое письмо начинается вполне дружелюбно, обращаясь ко мне словами «Дорогой Друг», несмотря на все приписываемые мне ужасы. Авторы письма считают меня учителем. Я, кажется, объяснял уже в предыдущих главах, как мое имя очутилось в списках предполагаемых просветителей и как я стал адресатом рекламы различных материалов, необходимых тем, кто трудится на ниве воспитания молодежи.

Это письмо я получил от корпорации «Криэйтив Плейсингс, Инк» [11] «Творческие игрушки» (англ.). .

«Дорогой Друг (пишет мне корпорация „Криэйтив Плейсингс“ сюда, в иерусалимскую тюрьму). Не хотели бы Вы способствовать созданию творческой обстановки в домах Ваших учеников? Ведь то, что происходит с ними после уроков, исключительно важно. В среднем ребенок проводит под Вашим попечительством 25 часов в неделю, но в течение 45 часов его наставляют родители. То, что делают родители на протяжении этих часов, может либо затруднить, либо облегчить проведение осуществляемой Вами программы.

Мы уверены, что предлагаемые нами игрушки действительно стимулируют — в домашних условиях — ту творческую атмосферу, какую Вы, наставник маленьких детей, стремитесь создать для них.

Как оке игрушки фирмы „Криэйтив Плейсингс“ осуществляют эту задачу в домашних условиях?

Эти игрушки способны отвечать физическим потребностям роста детей. Эти игрушки способны помочь ребенку открывать новое и экспериментировать в жизни, окружающей его дома и в общине. Эти игрушки развивают способности самовыражения личности, которых может не хватить в коллективной жизни школы.

Эти игрушки помогают снимать у детей агрессивность…»

На это письмо я ответил так:

«Дорогие друзья! Будучи человеком, обширно экспериментировавшим над жизнью как дома, так и в общине, с использованием живых людей в достоверных жизненных ситуациях, я сомневаюсь, что какие бы то ни было игрушки способны подготовить ребенка к миллионной доле того, что обрушится на его голову, не спрашивая, готов он к тому или нет.

Лично я считаю, что ребенку следует начинать экспериментировать с реальными людьми и реальными общинами по возможности с момента рождения. К игрушкам же следует прибегать, коль скоро подобных материалов не окажется под рукой.

Но отнюдь не к тем миленьким, славненьким, мягоньким, податливым игрушкам, что предлагаете вы, друзья!

В детских игрушках не должно быть ничего гармоничного, иначе дети вырастут, рассчитывая на мир и порядок, а их сожрут живьем.

Что же до снятия у детей агрессивности, то я против этого. Вся агрессия, на какую они только способны, еще как потребуется им для решающего выброса в мире взрослых. Назовите хоть одну великую историческую личность, кто не бурлил и не бесился в детстве, отпустив тормоза.

Позвольте вам заметить, что дети, вверенные мне на двадцать пять часов в неделю, никоим образом не отупеют за сорок пять часов общения с родителями. Поверьте мне, в это время они заняты отнюдь не тем, чтобы то грузить, то разгружать Ноев Ковчег разными фигурками. Нет, все это время они шпионят за настоящими живыми взрослыми, выясняя, почему те ссорятся, чего алкают, как удовлетворяют свою алчность, как лгут, что сводит их с ума, как всяк сходит с ума по-своему и все такое.

Не могу предсказать, в каких именно областях преуспеют эти мои детки, но всем им без исключения гарантирую успех в любом конце цивилизованного мира.

А второе письмо?

Оно тоже обращалось к Говарду У. Кэмпбеллу-младшему, как к «Дорогому Другу», доказывая, что двое, по крайней мере, из трех сегодняшних корреспондентов никакого зла на Говарда У. Кэмпбелла младшего не держали. Письмо было от биржевого маклера из Торонто, Канада, и апеллировало к капиталистической стороне моей натуры.