Роберто Пацци - Конклав

– Послушай, если быть совсем откровенным, – не вижу я необходимости в консилиуме… как бы это сказать?… Что он даст? Разъяснит небольшие галлюцинации? У меня сложилось впечатление, что нам всем до единого, чтобы немного подлечиться, нужна консультация врача. Как считаешь? – ответил Ло Кашио, уклоняясь от обсуждения еще одной важной проблемы: неистового преследования крыс многочисленными котами, метавшимися между сутанами кардиналов.

– Лучше смириться заранее со всеми нашими неприятностями, иногда ведь лечение только ухудшает дело… Вот увидишь, выборы папы не будут бесконечными – когда-нибудь же они должны закончиться!

– Это да, но как выйти из этого положения? В этом все дело! Facilis descensus Averni, [49] Facilis descensus Averni – «Легок спуск через Аверн», т. е. путь в подземное царство (Авернское озеро у города Кумы в Камиании считалось преддверием подземного царства). и все-таки, как выйти из этого… и что тебе кажется самым непреодолимым в конклаве?… – услышав последнюю фразу из диалога между Мальвецци и Ло Кашио, со всегдашней своей таинственностью вступил в разговор подошедший Альфонсо Черини.

Со свойственной ему прямотой, архиепископ из Милана – единственная и самая авторитетная кандидатура из итальянцев – выдал свой страх: трудно собрать воедино силы более сотни человек, просидевших здесь уже тридцать семь дней, боявшихся никогда больше не выйти из этого лабиринта комнат и ставших пленниками тревожных видений и ужасов.

Многие думают о некоторой бесцеремонности, царящей в залах прессы, где по интернету собирают отзывы на их дела со всего мира. Толпы демонстрантов «Объединения и Освобождения», из организации «Опус Деи», польских монахинь и священников, выступают в эти дни перед колоннадой Бернини [50] Лоренцо Бернини (1598–1680) – итальянский архитектор и скульптор; представитель барокко; создатель колоннады площади собора св. Петра в Риме (1657–1663). с огромными плакатами, протестуя против инертности кардиналов, не веря в серьезность причин промедления выбора и обвиняя кардиналов в безответственности – во всем этом они видят угрозу непоправимого разрыва сердца Церкви. Некоторые национальные Церкви – более всего африканские и латиноамериканские – уже начали угрожать необходимостью выбора папы в другом месте, на общей ассамблее католических епископов и священников.

И все же этого страха схизмы, [51] Схизма – термин, обозначающий раскол в христианской церкви. о котором так много трещат вне Ватикана, не было. Скорей, наоборот, пугало другое: прогрессирующая потеря интереса к конклаву, что демонстрировали многие газеты и иностранные телевизионные программы, но, более того, – итальянское телевидение. Новости из конклава в Ватикане, за запертыми бронзовыми дверями, уже не заполняли первые страницы.

Возник феномен усталости у самых важных источников информации – опять завтра, еще завтра и еще через день – статей о ходе конклава, более конкретных и окончательных новостей больше не было.

Можно было бы, конечно, предположить, что никакие из особых событий, глубоко взволновавших бедных последователей апостолов, не просачиваются в мир. И сделать следующий вывод: с одной стороны, их облегчение от меньшего давления публики на выбор папы, с другой – сомнительная задержка осознания правды о наступлении власти злого духа, сильного и таинственного. Абсолютно нормально, что ничто из происшедшего в Сикстинской капелле в присутствии свидетелей, даже сплетни, не выходит наружу. Но нельзя удовлетвориться, в качестве объяснения, и похвальной осторожностью камерленга, который в течении двенадцати часов запретил передавать сообщения в мир. Запрет на вещание ватиканским средствам масс-медиа их не устраивал, однако нарушить его они опасались.

Прошло то время, когда в Ватикане верили в намерение прессы передавать объективные новости, не обязательно острые и, тем более, сплетни, неизвестным образом проникающие в их помещения, раздираемые борьбой, соперничеством, завистью и желанием реванша. Таким образом, из-за затухающего интереса прессы к конклаву, ежедневно публикуются совсем другие новости, а для сообщений о почти ничего не происходящем здесь, к тому же наводящие тоску, отводятся только последние страницы газет и ночные телепрограммы. И это вместо того, чтобы поддерживать спокойствие духа, которым характеризовался конклав вначале, вместо того, чтобы способствовать уменьшению лихорадочного беспокойства публики, вместо того, чтобы бедным кардиналам дать жить в тишине и спокойствии, итак перегруженным событиями последних дней и галлюцинациями их молодых сотрудников… о чем – ни слова… никому.