Тимофей Ермолаев - Рассказы

— Странно, что мне это интереснее, чем тебе, — обиделся Грабола. — Ты еще юн и глуп.

— А ты сейчас умрешь, — сообщил я ему.

— Ты пришел сюда, чтобы убить меня? — изумился серый пузырь. — Немыслимо! Да знаешь ли ты, кто я такой? Тебе дед и отец разве ничего обо мне не рассказывали?

— Смотри не лопни от возмущения. Нет, ничего они не рассказывали. Твое имя я смутно помню из каких-то детских сказок…

— Твой отец уже умер, человек Хена?

— Несчастный случай. Говорят, что мои родители ничего не успели почувствовать…

— Старые проклятия ждут своего часа, — задумчиво сказал Грабола.

И вдруг он плеснул прямо на меня целым ведерком кислоты, меня спасла только реакция и еще какое-то предчувствие подвоха. Зашипев, кислота вгрызлась в пол, но Грабола понял, что промазал, и от огорчения даже стал как-то меньше размером.

— Я не расслышал, зачем ты пришел сюда? — как ни в чем не бывало спросил он.

— Я тебя убью. Ведь если я заставлю тебя отцепиться от Люсьен, то ты найдешь себе новую жертву… чтобы впитывать в себя ее чувства и эмоции.

— Люсьен… ш-ш-ш… расскажи мне, она красива? Я, конечно, ее вижу, когда она смотрит на себя в зеркало… но у вас, людей, порой странные представления о красоте.

— Она так же красива, как ты уродлив, — ответил я.

— Мне будет ее не хватать… — печально сказал Грабола. — Для меня нет никого дороже ее на свете. Как говорите вы, люди: я ее люблю.

— Придется отвыкнуть. Когда ты умрешь, это будет несложно.

— Прекрати говорить о смерти! — огрызнулся пузырь. — Жизнь слишком прекрасна, чтобы омрачать ее подобными разговорами!

Вы спросите, почему я тянул время и не прикончил этого мерзавца? Да просто я не был полностью уверен, что убийство — правильное решение. Ведь мой дед Мо не убил его, а лишь, кажется, лишил зрения…

— Моя Люсьен… — Грабола опять начал что-то неразборчиво бормотать, время от времени перебирая щупальцами. — Ей будет не очень хорошо без меня… я ведь не паразит, который только берет, ничего не отдавая взамен!

— Ага… ты подпитываешь ее витаминами… — хмыкнул я.

— Не только это! — завопил Грабола, а потом замолчал; невидящие глаза закрылись, отростки безвольно повисли.

Я прождал несколько минут.

— Грабола?

— Я здесь, — услышал я чистый звонкий голос у себя за спиной.

Обернувшись, я увидел Люсьен; она вся была окутана этими пятью щупальцами.

— Должен же я как-то защищаться, — сказала Люсьен.

Черные глаза улыбались мне из-под челки. Потом сумрак разрезала вспышка — автоматический пистолет выбросил гильзу — какие красивые губы — жизнь слишком прекрасна — планета останавливает свой бег по орбите — мама, расскажи мне сказку — за спиной тихо капают капли гноя на пол — и темнота, вечная темнота!

28 апреля 2003 г.

Жил-был один мальчик. У него был конструктор, прекрасный строительный набор. В него входили кубики, планки, дощечки и множество деталей для скрепления всего этого в одно целое. Мальчик собирал дворец. Он решил, что построит из конструктора красивый, светлый, просторный дворец. Он трудился целыми днями. Но, к сожалению, в конец концов у него получился гроб. Обычный гроб, не хуже и не лучше, чем другие гробы, но мальчик ведь создавал дворец! Или, по крайней мере, прочный рыцарский замок.

Мальчик разрушил гроб, а потом несколько дней не прикасался к конструктору. Но потом его руки сами потянулись к разбросанным по всей комнате деталям… и он начал постройку заново.

Он видел в своем воображении прекрасные колонны, широкие балконы, огромные окна. Но получился опять гроб. Мальчик тут же разобрал его, и сразу же принялся за новое строительство. И опять вышел гроб.

После еще нескольких попыток, мальчик решил с кем-нибудь посоветоваться. Этот кто-то была его подруга, с которой он ходил в один детский сад. Это была симпатичная девочка, у нее был смешной голос, а звали ее тоже как-то смешно, мальчик не помнил как именно, но был уверен, что ее имя звучит по-смешному. Девочка внимательно выслушала его и спросила:

— А ты уверен, что это гроб?

— Да, — кивнул мальчик. — Черного цвета.

Девочка подумала. Прищурила серые с зеленоватым отливом глаза. А потом посоветовала:

— Убей себя. И положи себя в этот гроб.

После этого разговора мальчик долгое время не прикасался к конструктору. А затем опять разобрал очередной гроб и начал все по новой. Больше ему не хотелось ни с кем советоваться.

А потом мальчик умер.