Манохар Малгонкар - Излучина Ганга

Гьян отсутствовал два часа. Большую часть этого времени Текчанд нервно ходил взад-вперед по галерее, поглядывая то на часы, то на дорогу. Сундари сидела в кресле спиной к окну. Увидев на дороге приближающегося велосипедиста, Текчанд с облегчением вздохнул.

— Это он! Беги, открой дверь.

Сундари тоже, как ни странно, обрадовало возвращение Гьяна. Он оставил велосипед в приемной и взбежал по лестнице.

— До сих пор ничего определенного, — сообщил он Текчанду. — Они все еще ждут сообщений с другой стороны. Вечером побываю там снова. Насчет телефона я тоже узнавал. Никаких шансов, что в ближайшие дни починят. Провода разорваны во многих местах, столбы повалены. Индусы, рабочие телефонной компании, либо сбежали, либо боятся нос высунуть. А мусульмане… у них у всех теперь одно занятие.

— Телефон нигде не работает? — спросил Текчанд.

— Нигде. Разрушена вся система. Придется мне совершить еще одну поездку. Поговаривают, что конвой отправится сегодня ночью. Но инспектор что-то темнит. Вечером поеду снова.

— Зачем они секретничают? — жаловался Текчанд. — Как мы узнаем обо всем, если до города три мили, а заранее никто не сообщает?

— Я думаю, они вынуждены хранить тайну ради нашей же безопасности, — успокаивала жена. — Они боятся каких-нибудь инцидентов, когда конвой будет подготовлен и все мы соберемся вместе.

— Разве можно верить кому-нибудь, если даже полиция на их стороне? — простонал Текчанд.

— Слуги рассказывали, что в Бахавалпуре сами охранники отвели всю колонну в пустынное место и уничтожили. Никто не спасся.

— Бред! — крикнул Текчанд. — Лакейская болтовня, смесь слухов и страхов.

— А тебе не кажется, что лучше реально представить себе, что нас ждет? — ласково настаивала жена. — Зачем строить иллюзии?

— Я достал две банки сгущенного молока, — сказал Гьян и вытащил свою добычу из карманов.

— Как хорошо, что вы с нами! — с чувством отозвался Текчанд. — Гораздо спокойнее. Должен сказать, те два часа, что вас тут не было, я провел в тревоге. Я чувствовал себя одиноким. Как важно, чтобы в доме был мужчина, полный сил!

— Мне кажется, вам и миссис Текчанд нужно немного отдохнуть, — предложил Гьян. — Какой смысл нам всем тут дежурить? Особенно если мы отправимся сегодня ночью…

— В котором часу вы собираетесь снова в город? — спросил Текчанд.

— В семь часов. К этому времени у них там выяснится…

— Я все же надеюсь, что мы сегодня отправимся, — сказал Текчанд. — Каждый лишний день уменьшает наши шансы на благополучный отъезд.

Сундари нервно засмеялась:

— Откровенно говоря, какие уж там шансы!

— Отчего же! — спокойно ответил Гьян. — Всего через несколько часов мы отправимся в путь — машин пятьдесят, не меньше. Охрана на полицейских «джипах», да еще грузовики с пограничниками. Всего день — и мы пересечем границу.

— День пути для нашей машины, но не для конвойных. И не по таким забитым дорогам. Кое-кому понадобилась для этого целая неделя, — заметил Текчанд.

Стало уже темно. Сундари услышала настойчивое треньканье велосипедного звонка. Потом при свете фонаря, висевшего у подъезда, она увидела Гьяна. Он тяжело дышал. Едва открыв дверь, Сундари поняла — дело плохо.

Он соскочил на землю и бросился к ней, волоча за собой велосипед.

— Случилось нечто ужасное, — проговорил он. — Колонна была сформирована сегодня к концу дня. Час назад они отправились.

На какое-то время они оба словно лишились речи и смотрели друг на друга, похожие на двух зверьков в джунглях, внезапно услышавших выстрел. Наконец она не выдержала:

— Как мы скажем папе?

— По дороге я думал только об этом. Положение безвыходное. Вряд ли отсюда отправится еще одни конвой. Я имею в виду охраняемую колонну. Оставаться здесь и ждать — самоубийство.

— Как ты думаешь, они нарочно нас обманули? — спросила Сундари.

— Похоже на то. В три часа дежурный сказал мне, что конвой отправляется вечером. А инспектор уверял, что ничего подобного, советовал справиться в семь часов. По-видимому, он уже знал.

— Как теперь быть?

— Я бы предложил попытаться догнать конвой. С их скоростью они не отъехали больше чем на десять миль.

— Ты думаешь, из этого что-то получится?

— Как я могу знать наверняка? Это выглядит самым разумным. Но все может случиться — вдруг нас схватят прежде, чем мы соединимся с конвоем… — Он замолк на полуслове.

— Может быть, нам притвориться мусульманами? Будем называть друг друга мусульманскими именами, наденем чалмы, шаровары, шали.