Самия Шарифф - Паранджа страха

— Самия, зайди в комнату: нам надо поговорить. Вы, девочки, подождите. У меня есть важное дело к вашей матери.

Тон Абделя не допускал возражений. Да и возражений у меня не было. Я молча молилась.

— Послушай меня, — торжественно начал Абдель, — ты должна пойти к нотариусу и переписать дом на мое имя. Я не знаю ни одного мужчины, который жил бы у своей жены. Какой же я мужчина, если так долго мирился с подобным порядком вещей!

Абдель давал отличный повод для отсрочки до следующего дня. В первый раз за нашу совместную жизнь он хоть в чем-то зависел от меня. Довольно мягко он просил отдать ему мой дом, чтобы господин чувствовал себя в нем полноправным хозяином, как другие мужчины. Я с облегчением вздохнула.

— Я не говорю «нет», но предпочла бы подождать возвращения моих родителей, чтобы попросить у них разрешения. Вспомни, дом мне подарил мой отец.

— Ты права. Подождем, когда они вернутся. Но ты действительно согласна с моей идеей?

— Да, согласна. Ведь всякая женщина принадлежит мужчине, — ответила я как можно смиреннее, неожиданно открыв в себе способности к актерской игре.

Мой ответ его удивил и обрадовал одновременно, ведь я полностью разделила его мнение.

— Ты права, — сказал он, удовлетворенно кивая головой, — все, что твое — мое. В глубине души ты все-таки хорошая супруга, и я больше не жалею, что на тебе женился.

Он вышел, а я присоединилась к дочерям, которым не терпелось узнать, как все прошло. Я рассказала о намерениях Абделя касательно дома. Нора возмутилась, что отец, вместо того чтобы извиниться за вчерашнее поведение, думает о материальных благах.

— Давайте лучше осуществлять наш план. Собирайте вещи, но только необходимое: спальные и туалетные принадлежности.

— Я бы хотела взять своего медвежонка Балу, — с мольбой в голосе проговорила Мелисса.

Мне стало грустно: я вспомнила, как мать вырвала у меня из рук Лапулю.

— Конечно, дорогая. Балу обязательно поедет с нами.

Услышав, как к кухне подходит муж, я жестом попросила девочек молчать и сменила тему разговора. — Завтра начинаются занятия. Надеюсь, вы с удовольствием пойдете в школу в вашей новой стране? Как и во Франции, вы будете готовиться к будущему. Вы научитесь любить Бога, научитесь хорошим манерам, которые должны иметь все хорошие девочки.

— Я хочу завтра гордиться вами! — входя, добавил муж. — Я хочу, чтобы, показывая на вас, люди говорили:

«Эти хорошо воспитанные девочки — дочери господина Абделя Адиба».

Моим детям повторяли те же слова, которые в свое время говорили мне. Как ужасно слышать то же самое, только в другую эпоху и адресованное моим дочерям!

Нет, я не хотела, чтобы все повторилось снова! Мы должны бежать! Я хочу покинуть эту угрюмую страну вместе с детьми. К чертям семейную честь, страх мужа и отца!

К чертям эту страну! Больше я ничего не боюсь!. С надеждой в сердце мы разошлись по комнатам, чтобы выспаться. Мой муж был так удовлетворен перспективой получить дом, что не приставал ко мне ночью.

Утром Нора разбудила меня.

— Мама, вставай. Он уехал.

Улыбка играла на ее губах. Придя на кухню, я увидела, что завтрак накрыт. Приятный сюрприз.

— Спасибо, девочки! Это чтобы отпраздновать нашу победу?

— Нет, наша победа еще впереди. Если будет угодно Господу.

— Ты права, праздновать преждевременно, Нора. Попросим у Господа помощи в нашем деле.

После завтрака мы собрали все вещи в один рюкзак и поехали в аэропорт на такси. Когда подошла наша очередь на таможенном досмотре, чиновник спросил нас устало:

— Мадам, покажите документы, пожалуйста.

Пролистав паспорта, он внимательно посмотрел на меня, так что я едва не упала в обморок.

— Мадам, покажите подписанное отцом девочек разрешение на выезд из страны..

— У меня его нет. Их отец сейчас во Франции. Наш отпуск закончился, поэтому мы возвращаемся к нему.

— Вам обязательно нужно иметь разрешение на выезд, подписанное отцом детей. Если он не в стране, вы можете связаться с ним через посольство.

Это был провал! Мелисса заплакала и прижалась к моей груди.

— Не плачь, Мелисса, — успокаивала ее Нора, — это нам не поможет. Теперь надо искать другой выход.

Мелисса расплакалась еще сильнее. Ничто не могло успокоить ее. Нора обняла сестру, а я лихорадочно соображала. Какой-то служащий таможни обратил на нас внимание и, скромно став рядом и не глядя на меня, тихо сказал:

— Вот мой номер телефона, мадам. Думаю, я могу вам помочь. Позвоните мне. Сейчас не говорите ничего.